Сделай Сам (Знание) 2003-04, страница 59

Новому веку, новому лету

Из записной книжки библиофила

В квартире Сытина

С русскими календарями прошлых лет я познакомился еще в 1965 году, когда впервые переступил порог квартиры Дмитрия Ивановича Сытина — сына известного московского книгоиздателя. Он собирал тогда многочисленные издания своего родителя для будущего музея, и помогал ему в этом деле мой отец — Владимир Никифорович Алексеев, старейший московский букинист.

Каждый календарь — настоящее произведение книжного искусства: орнаментальные обложки, изысканные иллюстрации, выполненные лучшими графиками и фотохудожниками Серебряного века. Как не походили они на тот ширпотреб, которым «одаривала» нас книжная торговля в недалеком прошлом и сейчас к новогодним праздникам!

Листая сытинские шедевры, я слушал увлеченный рассказ Дмитрия Ивановича — и передо мной оживали «дела давно минувших дней», интереснейшие факты и события российского общества.

С той поры календари надолго овладели моими мыслями. В течение многих лет я их приобретал, изучал, записывал, рассматривал у друзей. Много времени провел в Российской Государственной библиотеке — бывшей «Ленинке». Следует признать, что на календари как на благодатный источник изучения русской истории и литературы мало кто из пишущих обращал внимание, редки были о них публикации и в дореволюционное и в советское время. Потому и выпуск моего труда затянулся на три десятилетия.

Где грань между прошлым и настоящим?

Вот уже которое тысячелетие солнце регулирует течение жизни на Земле, радует и волнует переливами цвета и света, характерными для каждого времени года.

ш

ф

ф

и

ь.

ф

с

со'

X '5

5>5 <

оо-ш

Q.X

Далекими пращурами был замечен этот круговорот природы, и исходя из него они стали определять дни, месяцы, годы. Так это было и так есть.

Лето уходит за летом, год за годом.

Осень. Моросит дождь, плывут тяжелые облака, деревья освобождаются от листвы. Все идет своим чередом. Улетают журавли, выстроившись в поднебесье клином, плавно помахивая крыльями, словно прощаясь со всем, что им дорого на земле. Улетают в края неблизкие, чтобы через белесый занавес зимы вновь вернуться к зеленым рощам и пашням, к родным гнездам, к своему прошлому.

Где грань между прошлым и настоящим? Скорее всего, ее нет. Есть одна бесконечная полоса, вернее неразрывная цепь, звенья которой — жизни поколений, наша героическая родословная, с ее

58