005. Бородице-Рождественский Саввино-Сторожевский монастырь, страница 24

зшлиннью рки

и «рднншшшя» архитектура

История Звенигорода и его церквей помогает иначе взглянуть на историю Руси. Много еще неожиданного и удивительного таит эта земля. И чем больше открываются ее скрытые богатства, тем яснее становится особая роль преподобного Саввы Сторожевского в устроении Руси.

Экспедиция Центральных государственных реставрационных мастерских, работавшая в 1918— 1919 годах в Звенигороде, могла бы закончиться находками не столь сенсационными, если бы один из ее участников, Григорий Чириков, не заглянул в заброшенный сарай возле Успенского собора. Поначалу ничего особенно интересного он не заметил, лишь обычный хлам и какие-то доски. Но то, что Чириков увидел, подняв из досок ту, что лежала сверху, не могло не поразить знатока (а реставратор он был весьма опытный): на него смотрели глаза Спасителя, лик которого едва проглядывал сквозь почернение прокопченной доски. Одну за другой перебрал он все лежавшие в сарае доски и нашел еще две иконы. Так были найдены остатки знаменитого Звенигородского чина, большинством специалистов относимого к трудам преподобного Андрея Рублева.

Часто встречающиеся в научной и художественной литературе рассуждения о том, были ли знакомы преподобный Савва Сторожевский и преподобный Андрей Рублев, могут вызывать лишь улыбку. В те времена даже в больших городах скорее всего все знали друг друга едва ли не поименно (в документах часто даже не записывались, а просто подразумевались известные всем имена и фамилии). Преподобные Савва Сторожевский и Андрей Рублев просто не могли не быть знакомы, они вместе создавали новый мир, новую духовную культуру. Звенигородский чин — лишнее тому подтверждение.

Сохранились еще и фрагменты фресок Успенского собора руки того же преподобного Андрея. Понятно, что без благословения Сторожевского игумена роспись собора никак обойтись не могла, и дать такое благословение — шаг по тем временам рискованный. Дело в том, что русских «иконников» было тогда достаточно, но вот росписи стен доверяли только грекам, считавшимся в этом деле признанными мастерами. Фрески — работа дорогая, заказать их могли лишь единицы, и рисковать никто не хотел. В Звенигороде впервые заказ принципиально (не из экономии!) был отдан именно русскому мастеру.

Звенигородский чин — не просто шедевр древнерусской живописи, а образец глубочайшего богооткровения, свидетельствующий, кроме прочего, о той уникальной среде, которая сложилась вокруг преподобного Саввы Сторожевского.

Вверху: Собор Рождества Пресвятой Богородицы и придел преподобного Саввы Сторожевского.

Слева: А это собор Успения Божией Матери, что на Городке в Звенигороде. Каменный придел при нем — дитя совсем недавнего времени.