Вокруг света 1964-08, страница 34

ВСЕ ПРОТИВ СОТУОЛЫ

Зал города Сантандера был навит битком. Наступила ^напряженная тишина, когда перед зрителями предстали зарисовки пещерных изображений. Докладчиков — Сотуолу и его нового сторонника профессора Вилано-ву из Мадридского университета — слушатели приняли так, как обычно принимают знаменитых артистов...

На следующий день городские газеты раскупались нарасхват. Первые полосы их были заполнены докладами о находках. Жители Сантандера немало гордились тем, что в их отдаленной провинции произошло столь важное событие. Вскоре весть о пещерной живописи дошла и до Мадрида.

Пещера Альтамира стала известной по всей Испании. В Сантилане появилась масса паломников. Даже испанский король с семьей и двором изволил посетить пещеру.

Сотуола радовался, как ребенок, но, увы, преждевременно.

Итог своих исследований археолог изложил в книге, которую представил Международному конгрессу по антропологии и доисторической археологии, происходившему в 1880 году в Лиссабоне. Туда съехались виднейшие ученые. На повестке дня наряду с другими вопросами стояла и дискуссия об изображениях в Альтамире. В залах заседания были развешаны их уменьшенные копии. Докладывал, как это и было предусмотрено, профессор Виланова. Он подробно изложил доказательства того, что открытая Сотуолой живопись относится к глубокой древности.

Ученый достаточно часто принимал участие в обсуждениях такого рода и знал, что каждое новое открытие вызывает сомнения, возражения. Но все же атмосфера в зале ему не нравилась. Что-то враждебное виделось в глазах слушателей.

Другое дело — Сотуола. Он был так полон решимости внести свой вклад в науку, что ничего не замечал.

Поднялся на трибуну председатель собрания. Он говорил медленно и монотонно, что придавало его речи оттенок высокомерия и безразличия.

«Я думаю, господа, что выражу наше общее мнение, если констатирую, что предыдущий оратор предъявил нашему доверию слишком высокие требования. Все мы знаем большое количество египетских м вавилонских художественных произведений. Египет — это родина художественного искусства. До этого не было другого. То, что профессор Виланова утверждает, противоречит всему, что известно о развитии человечества. Я полагаю, мы собрались не для того, чтобы тратить дорогое время на недостаточно проверенные, шаткие доводы. По-моему, мы можем обойтись без дискуссий по этому вопросу. Или, может быть, кто-нибудь просит слова?»

Он оглянулся и с удовлетворением убедился, что ни одна рука не поднялась. Никто не выступил в защиту открытия, никто не принял предложения посетить место находки.

Нам, людям XX века, способ, каким участники конгресса отклонили замечательное открытие, представляется недопустимо легкомысленным и недостойным серьезных ученых.

Но дело было не в легкомыслии.

Материалистические взгляды на историю развития человечества в то время еще только пробивали себе дорогу. Всего девять лет прошло с тех пор, как появилось произведение Дарвина «Происхождение человека». Бушевала ожесточенная борьба мнений. Ученые, утверждавшие, что человек произошел от обезьяноподобного предка, подвергались нападкам. Последователи консервативного направления не хотели отказываться от своей веры в текст библии. А тут от них требовали признать, что «дикари», «полуобезьяны», ничего общего не имеющие с Адамом и Евой, создали шедевры живописи.

Но не только реакционеры — и передовые исследователи не могли сразу по достоинству оценить открытие Сотуолы. Сегодня мы знаем, что изображения (В пещерах на севере Испании возникли примерно

между пятисотым и сотым столетием до н. э., в период позднего палеолита. Знаем, что до этого периода со времени своего появления человек прошел уже длинный путь. Однако для ученых Лиссабонского конгресса этот путь был еще неведом. По их мнению, в палеолите жили люди-полуживотные.

...Во время перерывов участники конгресса в одиночку или группами с любопытством останавливались перед зарисовками пещерных изображений. Сотуола бросался от группы к группе, пытаясь высказать свои доводы: пещера была наглухо закрыта до тех пор, пока охотник не обнаружил ее, кроме него и его дочери, никто не ступал в нее, пока он не ввел туда профессора Виланову. Наконец, чтобы создать обнаруженные рисунки, должны были потребоваться долгие годы. Его слушали, вежливо и снисходительно улыбались и говорили примерно так: «Но, многоуважаемый, никто ведь не считает, что вы хотите нас обмануть».

Но дискуссия, официально отмененная, все же разгорелась в коридорах. Все страсти, что накопились во время яростной борьбы вокруг нового учения о происхождении человека, нашли свое отражение в этой дискуссии. Сотуола этого не знал...

Разочарованный, опечаленный, вернулся он с Лиссабонского конгресса.

А вскоре и испанская пресса, которая раньше на все лады воспевала открытие Сотуолы, разразилась бранными статьями. «Фальсификатор из Альтамиры» — гласили заголовки.

Казалось бы естественным, если бы Сотуола, огорченный, отказался от дальнейших попыток рассказать ученым о том, о чем они не хотели знать. Однако археолог продолжает борьбу.

Казалось, он черпал новые силы, глядя на замечательные произведения искусства, открытые им. Его как бы вдохновляло мужество их творцов, смелых охотников, которые со своим примитивным оружием выстояли в борьбе за существование.

Уже через два года на французском антропологическом конгрессе и вскоре после этого на интернациональном конгрессе в Берлине он вместе с Вилано-вой заявляет протест против непризнания открытых изображений, требуя нового рассмотрения.

И опять ледяное молчание было ответом. И Виланова, боясь за свою университетскую кафедру, отказался от всех своих прежних заявлений. Сотуола остался один. Никто больше не приезжал в Сантилану, чтобы осмотреть Альтамиру. Но исследователя тянуло в пещеру, где он мысленно вел беседы с древним художником.

Удивительно, как часто Сотуола ни рассматривал изображения в главном помещении пещеры, каждый раз его охватывали трепет и благоговение! А с каким чувством должны были смотреть на них люди ледникового периода! И что означают эти странные знаки, штрихи? Почему именно эта темная пещера так нарядно украшена, а другие гроты поблизости почти лишены рисунков?

Ответить на эти вопросы, вставшие перед первооткрывателем, Сотуола сам, конечно, не мог. Может быть, другие, которые, возможно, после него будут здесь заниматься исследованием, окажутся более счастливыми. Ведь когда-нибудь ученые мира должны признать замечательное искусство древних.

В это он не переставал верить до своей смерти. Человеку, который продолжит его дело, Сотуола завещал орудие своего труда, свою археологическую лопатку в знак благодарности и в знак ответственности того — будущего преемника — перед историей.

Перевод с немецкого Ю. БОГУСЛАВСКОГО

и И. БОГУСЛАВСКОГО -------

Точность, яркость, живость этих созданий древнейших мастеров не могут не восхищать всякого, кому довелось побывать в пещере Альтамира — одном из самых популярных ныне мест паломничества художников, искусствоведов, антропологов и просто любителей искусства.

32