Вокруг света 1964-08, страница 69

Общение с «белыми» людьми, про-аикшими на север в поисках наживы, для ихалмютов обернулось великим и гибельным несчастьем. Владельцы факторий, скупщики мехов и оленьих языков снабжали ихалмютов современным скорострельным оружием, позволявшим истреблять оленей в огромных количествах лишь для заготовки языков, которые считались лакомством у богатых американских гурманов У убитых оленей вырезали лишь языки, мясо и шкуры бросали на месте убоя. Так образовались грандиозные кладбища, на которых гнили десятки тысяч расстрелянных оленей.

...В книгах Фарли Моуэта нет ничего выдуманного. Он рассказывает только о том, что сам видел и пережил, описывает людей, с которыми сводила его судьба. Он был живым свидетелем гибели маленького доверчивого народа, поголовно вымиравшего от голода и болезней. С насмешкой и гневом рассказывает он о деятельности чиновников и христианских миссионеров, которым канадское правительство поручило заботу о просвещении «невежественных и диких язычников». В результате ханжеских проповедей, подобно губительным болезням, распространялась зараза лжи, доводившая людей до отчаяния и безумства. С крестом и евангелием в руках проникали на север усердные служители доллара, хищные и безжалостные дельцы.

В безжизненную пустыню, покрытую могильными знаками и костями истребленных оленей, превратилась

еще недавно полнившаяся жизнью страна.

Читая книги Фарли Моуэта, как бы отчетливо видишь живое лицо самого автора — человека, который искал спокойствия, хотел уйти от социальных проблем и противоречий и который, столкнувшись с несправедливостью, не пострашился вступиться за маленький погибающий народ, добровольно разделить с ним жизнь и судьбу. В книгах Моуэта не найдешь и малейшего признака самовосхваления, шумного фразерства, заменяющего у иных писателей живое слово и живую мысль. Он не хвастается своими подвигами, своим подлинным гуманизмом. Тем отчетливее видим автора: простого, отважного, доброго и умного человека.

Правдиво написанная книга «Люди оленьего края», естественно, подверглась нападкам со стороны официальных канадских лиц, государственных чиновников. Моуэта упрекали в преувеличениях, в необоснованных выводах и заключениях. В канадских официозах на книгу Моуэта появились недоброжелательные рецензии.

Но у Фарли Моуэта нашлись понимавшие его друзья не только в среде погибавших ихалмютов, с которыми он кровно сроднился, но и во всем мире честных людей.

Во второй книге — «Отчаявшийся народ» Фарли Моуэт рассказал о трагической судьбе немногих уцелевших людей — последних представителей вымиравшего народа, навсегда вынужденных покинуть родную опустошенную страну.

«Путешествие мое было закончено, — пишет Моуэт, — но я все еще был связан со страной Баренс не просто нитями воспоминаний, а чем-то более сильным. Это была и есть заполнившая мое сердце теплая привязанность к жителям равнин, которые одарили меня способностью видеть так, что я мог проникнуть в прошлое, скрытое в темноте мертвых лет, и не только рассматривать реликвии тех времен, но и читать мысли людей. Это был большой дар, полученный мною от ихалмютов, дар, за который необходимо отплатить».

«То, что я узнал, прямо-таки потрясло меня. Покидая страну Баренс, я наивно полагал, что ихалмюты больше не увидят черных дней, не будут оставлены нами без помощи. Я был уверен, что работа, проделанная Францем, Энди и мною, а также наши подробные отчеты правительству исключат саму возможность того, чтобы игнорирование этого народа продолжалось дальше. Я ошибся».

Такими горькими словами заканчивает свою вторую книгу Фарли Моуэт, отдавший свое сердце народу, судьба которого сходна с судьбами других народов, некогда населявших обширный Американский материк.

ЦВЕТЫ ПУСТЫНИ

На северо-востоке Иранского нагорья на сотни километров раскинулась одна из самых труднодоступных пустынь мира. Это Деште-Кевир — Большая соляная пустыня. Выпадающие весной дожди превращают ее в сплошное непроходимое болото жидкой грязи. Но скоро под палящими лучами солнца солончаковые болота высыхают и почва трескается на огромные глыбы-многоугольники; по краям трешин вырастают пушистые кристаллы соли. Пустыня становится похожей на безбрежное озеро, покрытое гигантскими кувшинками. В это же время и начинают цвести желтые «цветы пустыни». Острой пирамидой взламывают они солончаковые корки, не поддающиеся ударам кирки, и тянутся к солнцу.