Вокруг света 1964-09, страница 18

«перед гусеницами фонтаны красноватой сухой почвы. Затряслась земля.

Трос выдирал колья, сматывал в клубок проволоку, и все ожесточенней, злее грохотали мины, попадающие под гусеницы стальных машин.

— Двойка и четверка! На позицию! — скомандовал Юрий Николаевич.

По освобожденной от проволоки полосе двинулись два тягача с прицепленными катками. Своей тяжестью катки придавливали землю, подрывая мины, которые не попали л од гусеницы первых танков. Так юни шли в огне и пламени взрывов, в облаках дыма и пыли.

К полудню солнце нестерпимо раскалило все вокруг. Солдаты обливались водой, но от этого не становилось прохладней. Комбинезоны сразу же высыхали и опять жгли кожу.

Но еще тяжелей было танкистам, работающим сейчас на полосе. Люки задраены, в кабине духота. Сверху, сна раскаленной стали, звенят осколки, оглушительно колотят по гусеницам рвущиеся мины. Пыль, пробивающаяся неведомо откуда, хрустит на зубах...

Тальби разворачивает карту участка.

— Дойдем до овражка? — спрашивает он.

— Надо бы... — Юрий Николаевич, прищурившись, смотрит в сто-.рону овражка. Танки через него не пройдут. Разминировать полосу придется вручную.

У Тальби карта французская. 'По Эвианским соглашениям французы должны были передать всю документацию пограничных укреплений. Но они передали лишь часть ►ее, да и той доверять нельзя. Вот в этом квадрате было указано одно количество мин, а на самом деле оказалось больше. Могли бы помочь в разминировании те французские подразделения, которые устанавливали укрепления, но командование вывело их из Алжира в первую очередь.

Дойдя до овражка, танковые тягами остановились. Водители открыли люки и вылезли наружу, мокрые, запыленные, усталые.

— Теперь твоя очередь, — говорит Юрий Николаевич майору Щербе.

Иван Федорович Щерба нетороплив, как все саперы. Он молча берет миноискатель и направляется к полосе. Следом идут алжирские солдаты. Они будут относить в безопасное место мины, которые извлечет Щерба вместе со своими саперами.

Саперы идут по полосе, только что очищенной от колючей проволоки, прокатанной много раз катками тягачей. Потом они разминируют участок в овражке, перерезая и срывая с кольев проволоку. Это самая опасная и кропотливая работа.

Может случиться, что каток подскочил на камне, а мина притаилась рядом, не; взорвалась. Пройдет плуг земледельца, й наскочит " на нее лемех...

Кто знает, что ждет здесь сапера — человека, вступившего- в схватку с самой смертью, рассеянной колонизаторами по мирным алжирским полям?

Здесь и «антиперсональ индектаб-ле» — противопехотная, не обнаруживаемая миноискателем, выполненная из пластмассы. Размером она не больше настольной чернильницы. Сверху корпуса — кнопка. Малейшее прикосновение, и...

Другая — «антиперсональ металик бондисант» — противопехотная, осколочная, «подпрыгивающая» — соединена с проволочным заграждением. Натянется проволока — и мина летит, раскидывая осколки.

Осветительные мины устанавливались обычно по обеим сторонам заграждений на специальных оттяжках. Оки взлетают в небо, вспыхивают и, опускаясь на парашюте, горят минуту-полторы, освещая местность и поднимая тревогу.

Но французам, видимо, этого показалось мало. Они заложили еще и осколочные «выпрыгивающие» мины американского образца — более крупные, с большим радиусом поражения.

...Шаг, другой. Взрыхленная взрывами земля остро пахнет сгоревшим толом. Гудение в наушниках усиливается. Иван Федорович вытаскивает ножевой штык и осторожно окапывает землю.

Мина.

Поржавевшая, зеленая коробка. Метка американского производства.

Пальцы медленно извлекают взрыватель...

Все.

Щерба отдает обезвреженную мину солдату и идет дальше. В его деле не может быть случайностей — смертельная опасность на каждом шагу. Смерть уже подстерегла Николая Пяскорского на тунисской границе, алжирского солдата Ахмеда здесь, на марокканской. Через месяц мина подстережет Ивана Федоровича Щер-бу, тяжело ранив его глаза..

Президент Алжирской республики Ахмед Ьен Белла сказал:

«Свободны? Алжир никогда не забудет того, что многие русские братья отдали жизнь при разминировании нашей земли, чтобы алжирцы могли спокойно обрабатывать свои поля... Наша совместная борьба скреплена общей кровью во имя того, чтобы алжирский народ мог свободно трудиться, жить в мире. Наше братство скреплено кровью».

Советские воины, работающие в Алжире, уже обезвредили свыше одного миллиона мин, освободили более десяти тысяч гектаров пахотных земель, подготовили десятки алжирских специалистов по разминированию.

...Участок в овраге разминирован. Тягачи переваливаются через него и снова таранят колючую проволоку. И снова гремит канонада, уничтожая то, что осталось от войньг, возвращая земле жизнь.

Нниверситет в Мехико мексиканцы называют «жемчужиной столицы» — столько изысканного вкуса и мастерства вложено в него архитекторами страны, столько нежных красок и необыкновенных по фантазии рисунков украшают стены университета. Здесь можно увидеть замечательные фрески великих художников Мексики: Диего Ривера, Чавеса Морадо, Давида Сикей-роса.

Когда путешествуешь по университетскому городку, словно читаешь книгу о прошлом и настоящем мексиканского народа. Вот рисунки, изображающие индейца-ацтека и испанского завоевателя, безнаказанно грабящего добро мексиканской земли; крестьянина, в поте лица добывающего свой хлеб; американского капиталиста, увозящего к себе домой, в Штаты, плоды чужого труда...

Подолгу стоят люди около фрески, раскинувшейся на всю стену длинного здания. На ней изображены руки человека и даты исторических событий — от завоевания страны Кортесом до буржуазной революции 1910 года. Нижняя строка на фреске не дописана. На ней будет отмечена следующая, еще не наступившая значительная веха истории страны.

Хотя 20 процентов национального бюджета тратится на просвещение, до сих пор половина населения страны не может поставить на листе бумаги даже свою подпись. И «жемчужина мексиканской столицы» доступна пока немногим^

Но миллионы молодых мексиканцев верят, что скоро история отметит на фреске новое время — время равенства всех людей Мексики. И создадут эту надпись молодые руки.

16