Вокруг света 1965-10, страница 61

ышк

ЗИНОВИЙ ЮРЬЕВ — Что вы здесь делаете? Рисунки Н. ГРИШИНА — Я разыскивал человека по имени Дэвид Росс.

— Видно, вы так обрадовались встрече, что превратили его з лепешку? Я всегда говорил, что эти частные сыщики...

— Он жив, ему нужна помощь, но это не я. Луч фонарика остановился на лице лежащего

человека.

— Боже правый! — вскрикнул Донахью. — Это не Росс.

— Но, надеюсь, это тоже ваш знакомый? Отделать так незнакомого было бы просто невежливо.

— Это же Эрни Фитцджеральд, капитан полиции из Аплейка.

— Ну-ну. Я тоже полицейский, — сказал голос. — И может бы 1 ь, вы сами расскажете, как и за что вы его так отделали? Или вам нужно для этого нормальное освещение?

ГЛАВА, В КОТОРОЙ ДЭВИД ПРИЗНАЕТСЯ В СВОЕМ УРОДСТВЕ

КЛЕР

ПОВЕСТЬ-ПАМФЛЕТ

Компаньон частного сыскного бюро «Донахью и Флисс» Юджин Донахью услышал: «Заходите, я лежу», — и вошел в номер В комнате было темно, он остановился. И тут кто-то шмыгнул мимо, дверь захлопнулась, и он услышал, как щелкнул замок.

— Мистер Росс! — позвал он. — Что за шутки?

Никто не ответил. Окна сквозь драпри чуть посветлели, выступив в черноте смутным пятном, и вновь исчезли. «Должно быть, реклама на улице», — подумал сыщик и двинулся к окну. Что-то попало под ногу Донахью нагнулся и ощупал руками — ботинки. Но они не просто стояли на ковре. Носки их торчали кверху! На полу лежал человек. Донахью отскочил, словно схватился за обнаженный электрический провод, и больно ударился о стену. Он ощупывал ее и жарко молился. Вот он, вот выключатель! Он судорожно нажал кнопку, но темнота не шелохнулась.

Испуганные мысли метались в голове, казалось, они вдребезги разобьют его черепную коробку: «В комнате труп Росса, в кармане — его фото. Дверь заперта. Как доказать, что не я убийца, что все это чудовищная провокация? Позвонить Барби или Трумонду? Но что они могут сейчас сделать, чем могут помочь?»

Внезапно ему почудился слабый стон. Стон повторился. Слава всевышнему — Росс жив! Он пополз, вытянул руку и ощутил что-то липкое. Сейчас сюда войдут, а у него на руках кровь. Он лихорадочно тер пальцы о ковер пока рука у него не нагрелась

Щелкнул замок, и Донахью вскочил на ноги. Тонкий луч фонарика, физически ощутимый в темноте, скользнул пс лежавшему на ковре телу, прочертил причудливую траекторию и остановился на нем.

— Кто вы? — спросил голос.

— Юджин Донахью, компаньон частной сыскной фирмы «Донахью и Флисс» из Аплейка.

Окончание. Начало в № 8, 9.

Дэвид открыл глаза и потянулся.

— Клер, — позвал он.

— Я здесь, милорд и повелитель, — Клер, плавно сгибаясь в поклонах, подошла к кровати с чашкой кофе в руках. — Простите, что ваш утренний кофе недостаточно горяч, но я ждала, пока повелитель соизволит открыть глаза.

У Дэвида мелькнуло ощущение, что все это уже было: он видел когда-то «этот гостиничный номер», пятна солнца на вытертом ковре и это улыбающееся лицо. С самого детства его иногда охватывало такое же тревожное чувство уже виденного, знакомого, но он так никогда и не мог найти потайную дверь воспоминаний.

Он выпил кофе и протянул ей чашку.

— Благодарю вас, моя добрая Клер, и разрешаю сесть рядом с собой.

Она обняла его за шею и уткнулась носом в его плечо, как тогда в Лас-Вегасе.

— Клер, — тихо сказал он, — тебе хорошо со мной?

Она едва заметно вздрогнула. «Это я всегда спрашивала, хорошо ли им со мной... Так не может продолжаться...» — подумала Клер.

— Почему? — спросил Дэвид. — Почему не может?

Она испуганно смотрела на него.

— Что — «почему»? Что — «не может»?

— Мне показалось, — сказал Дэвид, проклиная себя за то, что снова спутал ^лысли со словами, — что ты подумала о нас...

— Да, подумала, что это не может продолжаться. 9\ не смогу быть с тобой, каждую минуту я жду попрека. Ты хороший парень, но ты же нормальный челосек, не святой. Святые не играют в блэк-джек, не бьют с маху писюлетом по голове и не думают о том, сколько запросит эта девка с крашеными волссзми.

Слезинки казались странно прозрачными на густо накрашенных ресницах. Голос звучал враждебно-

— Нет, я ни s чем не хочу упрекнуть тебя. Я злюсь на себя: дура, сентиментальная шлюха. Я думала всю ночь, я не хочу никаких истерик — двадцать пять долларов с вас, мистер, по таксе. Ничего не поделаешь, я молода. Приходите через десять лет — будет дешевле. А еще лучше — через двадцать, будет почти задаром...

59