Вокруг света 1966-03, страница 69

милицейскую карту Колодина. Кружочки на карте обозначают места, где за последнее время были совершены какие-либо преступления.

— Нет ли здесь связи? Смотрите...

Капитан показывает на два кружочка, прилепив* шихся к окраине города.

— Не так давно у нас были похищены два мотоцикла. Один найден в лесу под Колодином, другого не нашли. Похититель неизвестен. Похоже, что это одно и то же лицо. Самое странное, что раньше у нас не уводили мотоциклов. Зачем? Угнать невозможно: тайга.

⁴ — Что гадать?.. Давайте пока займемся этим

незнакомцем, проживающим вне Колодина. ^ — Это уж Кеша нам должен помочь. Жду его

с минуты на минуту. Вы знаете Кешу Турханова?

Кто в Колодине не знает таежника Кещу? Турха-нов — первый здешний охотник, соболятник, в годы войны на пожертвованные им деньги были построены два истребителя. Я узнал о Кеше задолго до того, как научился читать.

— Он не раз помогал нам, — с гордостью говорит Комаровский. — Другого такого следопыта не найти.

Кеша Турханов входит без стука, отстранив секретаршу. У него свои понятия — если нужно, входи. Люди всюду должны встречаться так же просто, как встречаются они в тайге. Кеша немолод, могуч и сутул. Спина его привыкла к двухпудовой паняле, а ноги — к тридцативерстным переходам. Узкие глаза смотрят зорко и проникновенно.

^ — Здравствуй, следователь. Звал?

Комаровский рассказывает о новом охотнике, ко-торый объявился под Колодином. Кеша сосет трубочку и рассматривает капитана. Он такой, Кеша: если захочет, поможет, нет — и не пытайся добиться ответа. То, что мы «представители власти», для него не имеет никакого значения. Но он знает, что работа у нас справедливая, нужная, а превыше всего Турханов ценит справедливость и закон.

— Есть такой охотничек, следователь. Городской. Приехал погостить. В деревне живет, однако, у родственников.

Выезжаем на исполкомовском «газике». День облачный и ветреный. Дорога, по которой мы едем, носит гордое название — Полунинский тракт. Это семьдесят километров проселка, соединяющего Ко-лодин со станцией Полунино. Когда-то тракт имел значение, а сейчас по нему впору ездить лишь вездеходам.

— Кеша, ты уверен, что мы его застанем?

— Охотника-то? Он этой ночью, однако, в засадке сидел. Отдыхает...

— Откуда ты знаешь, Кеша?

— В тайге все видно. Не город ведь.

На двенадцатом километре мы сворачиваем на таежную узкую дорогу и вскоре въезжаем в деревню. Ни одного деревца близ домов, Так уж водится ^ у сибиряков, привыкших враждовать с лесом. Останавливаемся у большой избы-пятистенки, рубленной по-старинному, «связью», с охлупнями над крышей.

Охотничек вовсе не кажется смущенным неожиданным милицейским наездом. Горбоносый, смуглый, в меховой расшитой безрукавке, он похож на радушного жителя Закарпатья.

-— Дело, говорите, имеется? Милости прошу. Кваску?

Знакомимся. Сащенко Евгений Петрович, тридцати восьми лет, инженер ОТК в «почтовом ящике» большого сибирского города. Приехал погостить у родственников. Сащенко охотно рассказывает о своей

б*

поездке в Колодин, к Шабашникову. Он уже слышал о трагическом событии и готов помочь нам, чем может.

— Собаку себе подыскиваю. У меня была чудесная лайка, Орест. Погибла. Что я могу рассказать об этом визите? Шабашников,- понимаете, был под хмельком. Пришлось отложить покупку.

— Вы впервые в Колодине?

— Впервые.

— А долго пробыли у Шабашникова?

— Минут пятнадцать. Было около девяти, когда я пришел.

— Вы сразу отправились домой?

— Сразу.

— И часам к двенадцати были у себя?

— Нет. Это целая история.,. В двенадцать ночи я был на Полунинском тракте.

Рисунки В. КОВЕНАЦКОГО и В. НЕМУХИНА

i