Вокруг света 1966-10, страница 27

Текерзши создала священных буйволиц, они очень бойко болтали. Они так много говорили, что даже забывали давать молоко. А потом стали забывать и о телятах. Тогда главный жрец племени вежливо попросил их не болтать и заняться своим делом. Но буйволицы и не подумали послушаться жреца, более того, они стали ругаться. Они оскорбили всех предков жреца до седьмого колена, а самого обозвали так, что стыдно и повторить. И все это произошло при женщинах. «О, Текерзши! — взмолился жрец. — Посмотри на этих буйволиц, они ругаются при женщинах». Богиня вырвала у буйволиц языки и вставила им другие, которые годились лишь для того, чтобы мычать. Так были наказаны священные буйволицы за брань в присутствии женщин.

Однажды я шла в Тарнадманд. Он расположен на вершине горы, и узкая неудобная тропинка идет к нему, петляя между гранитными валунами. Я почти уже поднялась на гору, когда увидела у ее подножья человека. Он медленно и осторожно поднимался по тропинке с объемистым грузом на спине. Ослепительное солнце било в глаза, и я не могла разглядеть как следует ни человека, ни его ношу. Наконец он приблизился, и я узнала Кероза. К моему удивлению, он нес маленькую седую старушку.

— Здравствуй, амма! — поздоровался Кероз.

— Что ты делаешь? — изумилась я.

Кероз улыбнулся, обнажив крепкие белые зубы.

— Вот, — показал он на старушку. — Несу свою мать в гости. Хочет навестить своих родственников, а ноги уже не слушаются. Вот я и понес ее. Ей очень хотелось побывать в Тар-надманде. Здесь прошла ее юность.

— Да, да, — закивала старушка. — Здесь я и родилась. Отсюда меня забрал отец Кероза.

Если семья тода отправляется куда-нибудь лешком, женщинам не позволяют нести тяжелые вещи. Детей на большие расстояния тоже носят мужчины. Основная работа по дому: уход за буйволами, дойка, сбивание молока и нередко приготовление пищи — это все мужские дела. Женщины смотрят за детьми и в свободное время вышивают. Правда, за все это женщинам тода приходится платить рядом ограничений. Но

эти ограничения появились в более позднее время, когда в племени стали развиваться патриархальные отношения. Женщины не могут подходить к священным буйволицам, не должны переступать границу храма, отмеченную специальным камнем, имущество уже не принадлежит им, женщинам запрещено принимать участие в некоторых церемониях. Но отцы племени тода пока не посягнули на свободу чувства женщины, на право выбора возлюбленного, на уважение к матери. Прочных брачных уз в племени еще не существует. Это отголосок древних времен, когда бытовала специфическая форма отношений — групповой брак. Официальная брачная церемония соблюдается в тот период, когда женщина собирается стать матерью. Этот обряд называется церемонией «лука и стрелы».

...В Тарнадманде живут три брата: Пештергуд, Синергуд и Кариа-гуд. Их отец, старый седобородый Ёнгуд, гордится своими сыновьями. И действительно, все три брата как на подбор — высокие, статные и сильные. Одно только не давало покоя Ёнгуду: сыновья были не женаты. А старик хотел еще до смерти увидеть внуков в своем доме. В соседних деревнях жили красивые молодые девушки, но никто из них не выбрал себе в мужья его сыновей. Только Не-диям, которая изредка приходила из Муллиманда навестить своих родственников, иногда поглядывала на Пештергуда. Прошло полгода. Однажды Синергуд принес новость: Недиям вернулась в свой манд и скоро станет матерью. Ёнгуд забеспокоился.

— Тебе нравится Недиям? — спросил он сына.

— Да, — ответил Синергуд.

— Тогда дай ей лук и стрелу.

— Но я не знаю, согласится ли она.

— У тебя есть ноги и язык? Иди к ней и спроси. Мы дадим за нее семнадцать буйволов.

Недиям думала долго. И даже в день перед церемонией не знали, кто же даст ей лук и стрелу: Пештергуд или Синергуд. Пришлось собрать совет старейшин. На совете Недиям назвала имя Пештергуда. Утром следующего дня в Тарнадманде состоялась праздничная церемония. Люди родов Пештергуда и Недиям собрались на пригорке у священной рощи. Там в самом старом дереве вырубили четырехугольное отверстие и установили светильник.

Недиям и Пештергуд подошли к отцу и матери, обошли всех родственников, поклонились им в ноги и получили благословение. Потом Недиям зажгла светильник в старом дереве, а Пештергуд трижды спросил Недиям: «Дать лук?» И она трижды сказала: «Кто этот мужчина?» Так поступали их предки. Пештергуд назвал свой род и вручил Недиям лук и стрелу. Оба некоторое время оставались у дерева со светильником, а потом присоединились к остальным. Мужчины встали в круг, и начался танец тода.

— Вэй, эхо-хо! Вэй, эхо-хо! — дружно кричали танцоры.

И горное эхо повторяло их слова: «эй-хо-о! эй-хо-о!» В тот день все были довольны. Ёнгуд — потому что у него скоро будет внук. Пештергуд радовался молодой жене. А Недиям знала, что Синергуд на нее не сердится. Дело в том, что Недиям получила сразу трех мужей. По обычаю тода, если старший брат дает лук и стрелу женщине, она становится женой и его младших братьев. Попиандрия, или многомужество, — тоже элемент матриархата. Тода сохранили его до наших дней.

Женщина тода может разочароваться в своем муже. Случается, что ей понравится другой, и тогда она вольна уйти к нему. Ни::то не имеет права препятствовать ей в этом. Совет племени не обсуждает поступок самой женщины. Решают другое — сколько буйволов должен получить муж от человека, к которому ушла его жена.

Как-то, направляясь в Усманд, я встретила уныло бредущего Пельмихара. Он был общительным человеком и очень любил фотографироваться.

Но сейчас он равнодушно скользнул взглядом по моему фотоаппарату и отвернулся.

— Что-нибудь случилось, Пельмихар? — спросила я его.

— Плохо мне, амма, — пожаловался он. — Жена ушла к человеку из Усманда. Вот иду туда.

— Хочешь ее вернуть?

Пельмихар удивленно вскинул

глаза.

— Разве так можно? Она сама решила. А в Усманд я иду за буйволами. Совет присудил мне шесть буйволов.

Мы подошли к Усманду, но Пельмихар в него не вошел, а сел на пригорке. Он терпеливо дожидался буйволов и не обра

25