Вокруг света 1966-11, страница 62

Реклама — двигатель торговли. Истину эту еще раз подтвердил Боб Платтен, переплывший Ла-Манш на рекламной бутылке, соединенной с двигателем.

Моряки прозвали это пассажирское судно на воздушной подушке «летающей по волнам тарелкой». Скорость этой тарелки вызывает уважение — 50 миль в час.

«исплаван» вдоль и поперек, не меньше, чем, например, исхожена и изъезжена пешими и моторизованными туристами Швейцария.

Ну, прежде всего пловцам рекомендуется тренировать себя на «морозоустойчивость» — ведь даже в разгар лета температура воды в Английском канале редко поднимается выше 16°. Для этого журнал «Ассоциации» настоятельно советует «выбросить из обихода шерстяные шарфы и носки».

Однако капитан королевского флота Мэтьюз Уэбб, первым переплывший Па-де-Кале в сентябре 1875 года (о более ранних случаях пока упоминаний не найдено), предстал перед зрителями в шерстяных носках и в костюме. Тогдашние журналы живописуют ликование французов, во множестве вышедших встречать смельчака на лодках. Кстати, теперь покорителей Ла-Манша обязательно сопровождает в плавании контрольная лодка с врачом на борту. Некоторым так понравилось в проливе, что они пересекли его в двух направлениях — не зараз, конечно. Так, банковский клерк из Бельгии Ван Воорен стал в августе этого года двенадцатым по счету чемпионом, переплывшим канал туда и обратно. Кстати, среди его одиннадцати коллег одна женщина.

Но это все пловцы. А вот кто были первые смельчаки, отваживавшиеся пересечь Ла-Манш с помощью подручных средств, история не упоминает.

В январе 1829 года в «Патентном вестнике» лондонского издания можно было прочесть следующее сообщение некоего Т. Хэнкока, фабриканта изделий из каучука: «Моя фирма приступила к выпуску оригинального приспособления, предназначенного для джентльменов, желающих пересекать самые широкие реки в условиях полного комфорта». Изобретение Хэнкока состояло из надувного резинового комбинезона, соединенного с каучуковым буем в форме круглого таза. Двигаться можно было с помощью небольших лопаточек-весел. Газеты той эпохи свидетельствуют, что плавание в «костюме Хэнкока» увлекало спортсменов не меньше, чем сейчас водные лыжи. Кое-кто пытался достичь на нем близкого континента.

Однако выдумка Хэнкока бледнеет перед изобретательской

хитростью американского капитана Бейтона, сделавшего из своей персоны... парусное судно. Капитан пересек пролив от французского берега к Британским островам, лежа на широкой деревянной доске, причем на спине у него был укреплен парус с оттяжкой, зацепленной за ноги. Благодаря легкому бризу через 23 часа и 30 минут «человек-яхта» вошел в бухту Сент-Марга-рет близ Дувра. Его друг Вильям Хоскинс, с трудом дождавшись следующего сезона, спустил на воду сноп сена с парусом и ровно за сутки прошел путь от материка до острова. Гравюры, запечатлевшей этот подвиг, не сохранилось, зато в анналы Британского музея занесена соответствующая запись, датированная августом 1862 года.

Естественно, что приемы «Донкихотов Ламаншских», число коих росло неизбывно, оттачивались, идя в ногу с прогрессом техники. В этом смысле достойна внимания конструкция Тира Терри: для своей прогулки через Ла-Манш в начале века он изобрел деревянный велосипед и на нем вышел в море. Через двадцать часов непрерывной работы педалями Терри выкатился на пляж во Франции.

Теперь перенесемся в тридцатые годы нашего столетия. Шаткие «Росинанты», подверженные капризам стихий, обрастают надежными моторами. В 1929 году немец Байлиг на автомобиле-амфибии побивает рекорд неизвестного «умельца», который всего за шесть часов привел свой пневматический матрас с мотором в Булонь.

Очевидно, его достижение разбудило азарт французских пловцов, которые до той поры поче-му-то довольствовались в основном ролью пассивных наблюдателей и восторженных зрителей. В списке мастеров оригинальных проплывов наконец-то появляются французские фамилии.

Один из марсельцев, причаливший к Дувру на доске, запряженной в резиновый баллон, был задержан таможенниками... по подозрению в контрабанде.

Этим многочисленные курьезы не исчерпываются. Дело в том, что последние годы рекорды ставятся не на скорость — ею трудно удивить нынешнее поколение, — а на оригинальность. Сенсация и реклама здесь с лихвой искупают затраты на «строительство».