Вокруг света 1967-09, страница 67

ДЖОН БУЛЬ В ЦИЛИНДРЕ И В КЕПКЕ

То, что английский «паблик-хауз», а сокращенно «паб», — пивная, верно. Но то, что это просто пивная, — категорически неправильно. Это нечто неизмеримо более широкое. Это один из значительных институтов английской общественной жизни, своеобразный клуб. Но не вздумайте в Англии назвать паб клубом. Английский паб — это паб. В то время как клуб, включающий в себя множество элементов, общих с пивной, рестораном, гостиницей, узким политическим кружком и тому подобное, сохраняет свою уникальную индивидуальность.

Клуб — это тоже институт. О нем, как и о пабе, вы прочтете ниже.

Англичанин очень ценит «прайвеси» — состояние, когда он может оставаться наедине с самим собой, свободным от влияния каких бы то нИ было внешних раздражителей. И в то же время он не в силах жить без общества. Мне, проработавшему корреспондентом в Англии больше четырех лет, думается, что подобное сочетание общительности и замкнутости — характернейшая черта англичан.

В этом, возможно, причина словесных крайностей в оценках, которые дают англичанам иностранцы.

Англичане живут в мире понятий и слов узких, точных и в то же время удивительно широких, емких. Формально сити, например, — это город. Любой большой старинный город. Но называют этим словом только лондонское Сити — небольшую центральную, деловую часть огромного города. И в то же время сити — это могущественная система деловых связей британского бизнеса. Уайт-холл — название лондонской улицы — все воспринимают как правительство. Если вы одеваетесь на улице Бонд-стрит или в магазине «Хэрродс», это означает принадлежность к высшему обществу. В магазине «Си энд Эй» практически то же, что и у «Хэрродса», платье стоит чуть не вдесятеро дешевле. Но это «Си энд ¹ Эй» — магазин для простонародья. И человеку, заботящемуся о поддержании своего престижа в высшем обществе, появляться там неприлично. Если вы живете в Мэйфейр, то, пока один продавец заворачивает вашу покупку, другой не будет срочно звонить в банк, справляясь, надежно ли обеспечен только что выписанный клиентом чек. А жителю Ист-Энда товар отпустят только за наличные.

Со времен Вильгельма Завоевателя на английской земле не было войн. Понятия, обычаи и традиции в Британии складывались и оттачивались веками. При внешней их вычурности r основе всегда лежали рационализм, выгодность и удобства. Большинство из них, внешне архаичные, удобны и сейчас — так же, как удобны старинные громоздкие кресла. Некоторые из Традиций кажутся смешными потому, что изменились условия, в которых они были понятны, ушли люди, которым они были нужны. Но если ставшие внешне смешными традиции все еще остаются, это значит, что остаются люди, которым они выгодны и удобны.

На Британских островах вы не встретите надписи: «Только для белых». Однако темнокожие, которых там уже более миллиона, практически не имеют никаких шансов подняться по общественной лестнице выше положения водителя автобуса. А в районе Паддингтон «приличному» лондонцу селиться не пристало, ибо там живут «цветные». Формально дети миллионеров и мусорщиков обладают равными возможностями получить образование и сделать карьеру. Однако практически и те и другие идут путями своих отцов. И это социальное неравенство тоже «освящено» ворохом традиций.

Помимо чисто материальных факторов, на страже сохранения традиционного классового расслоения английского общества стоят разнообразные традиции, живущие в немалом числе и сейчас, когда меняется столь многое.

Б. ГУРНОВ

ВОЙЦЕХ ЗЫМС

КАНИКУЛЫ В ПАБЕ «ПОД БЫКОМ»

одно прекрасное утро в начале студенческих каникул во мне созрело решение: я должен найти работу. Соотношение наличных финансов и свободного времени было таково: первых слишком мало, второго — достаточно. Несколько трехпенсовых монет опущено в телефонный автомат, и вот после очередного разговора знакомый англичанин радует меня сообщением: «У меня есть приятель, владелец отеля и бара в Нитльбеде. Кажется, ему нужен помощник».

Дорога из Ридинга (где я учусь) до Нитльбеда занимает около получаса. Наконец маленький автобус цвета слегка подгнившего апельсина доставляет меня на место.

Весь Нитльбед, строго говоря, является собственностью одного человека. Полковник Питер Флем-минг, брат и наследник небезызвестного Яна Флем-минга, создателя пресловутого Джеймса Бонда, завладел почти всем городком с прилегающими к нему окрестностями. К изрядным доходам от романов и фильмов, живописующих деяния «агента 007», прибавились участки, сдаваемые в аренду, и всевозможная недвижимость.

Возле овощного магазина — большая вывеска с изображением белого быка и надписью: «ОТЕЛЬ «ПОД БЫКОМ». Это здесь. У входа меня встречает владелец с большой кружкой крепкого пива в руке: «Выпьем?»

Рост — метр девяносто, вес на глаз — свыше ста килограммов; это впечатляет, я не смею отказаться. Входим/ в бар. Меня представляют постоянным посетителям. Несколько стереотипных вопросов о Польше и обо мне. В мои обязанности будет входить пополнение запасов алкогольных напитков на полках, уборка бара и присмотр за постоянно пылающим камином.

На следующее утро, прежде чем приняться за работу, я решил поподробней расспросить обо всем владельца. Оказывается, и отель и бар существуют уже свыше 400 лет. В XVI веке это была почтовая гостиница, что-то вроде постоялого двора. В то время в названии отеля фигурировал вовсе не бык (the bull), а папская булла (paper bull) — грамота, которая разрешала останавливаться тут путешественникам, направляющимся из Оксфорда в Кентербери.

64