Вокруг света 1967-09, страница 70

Когда-то это, верно, так и было. За последние два века Гарольд Вильсон — первый премьер британского правительства, не состоящий членом какого-нибудь клуба, часть же министров его правительства похваляется нетерпимым отношением к этому институту. На скамейках нового большинства до сих пор не забыли о случае, происшедшем в 1950 году с министром-социалистом Бевином. Тогда министра, решившего посетить клуб «Уайт», уже на пороге встретил с кулаками аристократ Джон Фокс-Стренджуэйз, до глубины души оскорбленный появлением представителя «толпы» в тех стенах, где бывали лишь люди «голубой крови».

Хотя широко распространено мнение, что клубы — институт чисто англосаксонский, первый из них — «Уайт» был основан в 1693 году итальянцем Фран-ческо Бьянко. Его члены известны «остальному миру» прежде всего экстравагантностью пари, тщательно зафиксированных в огромном фолианте, хранящемся в библиотеке клуба. Три тысячи фунтов стерлингов поставили два уважаемых «клабмена», поспорив о том, какая из двух дождевых капель упадет раньше другой. Тысяча фунтов стерлингов была премией тому, кто выиграет в споре,— какая из двух знакомых графинь наставит больше рогов своему мужу. Еще не так давно граф Портлендский выиграл здесь полмиллиона в карты, а член парламента Саттон — приличную сумму за то, что в час «пик» ему удалось докатить мяч для гольфа от портала Английского банка до подъезда клуба всего за 197 ударов. До наших дней сохранились в неприкосновенности условия приема новых членов в «Уайт»: кандидату необходимо терпеливо дожидаться приема десять лет, не получить при голосо

2*

вании ни одного черного шара и не запятнать биографию коммерческой деятельностью.

У «Уайта» десятки соперников. Грубо говоря, все они делятся на две категории: клубы, в которых члены отдыхают от общества, и клубы, в которых члены наслаждаются обществом. В первых из них, например в «Тревеллерс», не принято обращаться к члену клуба, если он не был представлен вам ранее. Да и вообще разговоры в «Тревеллерс» не приветствуются. По этому поводу рассказывают множество анекдотов

Однажды старый генерал прочитал в «Тайме», что у судьи, с которым он, хотя и не имел счастья перекинуться ни единым словом, все же сидел в соседнем кресле вот уже десять лет, умерла жена. Генерал счел возможным нарушить молчание и заметить: «Примите мои искренние соболезнования, сэр. Я знаю, вы на днях похоронили свою жену» На это судья, явно раздраженный назойливостью генерала, пробормотал: «А что мне еще оставалось делать!.. Ведь она умерла».

Когда же старому лорду Шелбурну кто-то легкомысленно заметил: «Какой сегодня прекрасный день», — лорд выбежал из клуба с криком: «О боже! Даже здесь нет ни минуты покоя! В какое время мы живем!»

Персонал, обслуживающий этих колоритных ми зантропов, тщательно проинструктирован охранять их святой покой. Однажды официант «Тревеллерс» обратился к секретарю клуба: «Я боюсь, что с сэром П. что-то неладно. Он лежит, накрывшись газетой». — «Ничего странного я в этом не вижу», — ответил секретарь. «Да, но газета-то позавчерашняя», — продолжал официант. Впрочем, и это не особенно встревожило опытного секретаря. Недаром одно из обычных приказаний в клубе звучит так «Принеси две бутылки портвейна на мой ночной столик и разбуди меня послезавтра утром».

Существуют, естественно, и другие клубы — те, в которые люди ходят общаться. Но и здесь — какой же это тогда английский клуб? — существует свой набор условностей-ритуалов. Например, условность непримиримости ко всяким условностям У входа в клуб «Эксентрик» висят двое часов-стрелки одних идут в обратном направлении, вторые имеют на циферблате лишь две цифры — 12 и 4 Когда-то «клабмены» собирались «повеселиться» только в эти ночные часы.

В определенном смысле часы, идущие в обратном направлении, характерны почти для всех английских клубов. Вульгарные финансовые затруднения не позволяют уже сохранять многие традиции. Раньше, например, был и такой обычай: нанимать в слуги только тех людей,, .которых звали Джордж. Так было легче — не нужно было напрягать память, и — что немаловажно — джентльмены могли не опасаться попасть в неудобное положение. Конечно, Англия не настолько обедняла миллионерами, которые могли бы поддержать эти курьезные окаменелости, но, увы, все эти люди запятнали себя торговлей или какой другой, достойной сожаления, деятельностью. Бурная, суетливая жизнь ломится в двери клубов, и, похоже, кулаками ее> не остановить.

— Сколько еще протянут клубы? — спросили у одного из постоянных посетителей клуба, который носит весьма странное для такого традиционного за ведения название «Реформы».

— До тех пор, пока не оскудеют их винные подвалы. По моим подсчетам, до 1985 года...

Перевод И. ГОРЕЛОВА из итальянского журнала «Эпока»

67