Вокруг света 1967-12, страница 6

Саша встретила его утром, когда шла к озеру тихой лесной дорогой.

Встретились они настороженно, сейчас время такое, не всегда сразу поймешь, кто друг, кто враг. Сергей шел, насвистывая «Белой акации гроздья душистые вновь аромата полны...». На что уж, кажется, старый романс, а сейчас его поют на марше и бойцы Красной Армии и белогвардейские полки. Только слова разные: одни идут в бой «за власть Советов», а другие «за царя, родину и веру».

Дорогой разговорились. Парень оказался смешливым, на незатейливые Сашщш шутки охотно улыбался, показывая белые крепкие зубы. Рассказал, что едет из Петрограда к больной матери, которую не видел уже несколько лет. Вез гостинцы, да в дороге обокрали, вот возвращается домой в чем был, звал Сашу к себе в гости.

Кажется, ей удалась сыграть роль недалекой девушки из городского предместья...

На полпути к озеру их догнал автомобиль, в котором ехал Николай с товарищами из уездной ЧК-Они выехали из города позже Саши. Увидев ее с попутчиком, пригласили подвезти. Саша застеснялась, стала отказываться, но Сергей охотно согласился, «уговорил» ее. Попросил даже пустить его за руль.

Он вел автомобиль уверенно, разговаривал с Николаем, а Саша молча сидела сзади, прижатая к борту круглолицым матросом — председателем уездной ЧК.

По спине Николая Саша чувствовала, что ему очень хочется обернуться и посмотреть на нее, но он не смеет это сделать, боится, что взгляд выдаст его...

Их высадили у поворота, ведущего к переправе через озеро.

Уже выходя из автомобиля, Саша не удержалась, будто невзначай коснулась лежавшей на дверце руки Николая. Она почувствовала, как он вздрогнул от ее прикосновения.

Показалось ей тогда или в самом деле она перехватила взгляд Сергея?..

— Князь твой добром от своего не отступится,— пробасил бородатый мужик. — На все пойдет.

— Это точно, — красивый рот Сергея покривился в недоброй усмешке.— Он парень отчаянный.

— А я какой? — вскинулся пегий мужичонка с торбой через плечо. — Я не отчаянный? У меня шесть душ — все девки, земли было зайцу перескочить...— Он закашлялся. Без надежды попросил: — Покурить, братцы, не найдется?

— Кто покурит, а кто и посидит...

— А у меня газетка есть!

— А ну покажи! — Бородатый мужик потянул газету. — Ты что, спятил — на курево? Братцы, вчерашняя! «Известия ВЦИК»...

И сразу смолкли разговоры, как будто вдруг исчезли свои заботы, тревоги, повседневные беды. Все сгрудились вокруг бородатого мужика.

— «Сос-тоя-ние здо-ровья това-ри-ща... — старательно читал он по складам. — ...В. И. Ульянова-Ленина... О... Офи-циаль... Официальный...»

— Ну? — нетерпеливо подтолкнул чтеца кто-то.

— Да не тяни душу!

— Эй, нет ли кого пограмотней?

Саша перегнулась через спины людей, но ее опередил Сергей.

— Дай сюда!

Нетерпеливо выхватил газету. Бегло прочитал:

— «Официальный бюллетень номер двенадцать. Третьего сентября 1918 года. В девять часов утра... Пульс 87, температура 37 и 3, дыхание 20...»

— Двадцать... — вздохнул, покачав головой, пегий мужичонка.

— Нишкни! — толкнули его в бок.

— «Общее состояние хорошее. Ночь спал удовлетворительно...» — Саша облегченно вздохнула.

...Тридцатого августа утром она была дома, отдыхала после ночного дежурства. Вдруг появился встревоженный Николай. Сказал, что срочно уезжает с Дзержинским в Питер. Только что пришло сообщение — убит председатель Петроградской чрезвычайной комиссии Урицкий.

А вечером — как гром! — на заводе Михельсона ранен Ленин...

Николай приехал через три дня посеревший от усталости. Не успели даже поговорить — его тут же направили в этот уезд...

Еще в июле они напали на след подпольной организации бывших офицеров «Белая точка». Судя по всему, с ней был связан ряд спецов, пробравшихся в штабы Красной Армии.

Надо было узнать во что бы то ни стало, кто из членов «Белой точки» работает в штабе главкома.

Во время облавы главарям организации удалось уйти. Офицеры прыгали с третьего этажа, уходили по крышам. Саша помнит высокую фигуру человека в узком пальто, стоявшего на подоконнике; в сумерках казалось, что у него вместо лица белое пятно...

Следы организации как будто были потеряны.

Но вот три дня назад здесь, в уездном городке, патруль красноармейцев задержал двух подозрительных людей. При препровождении в ЧК задержанные пытались бежать.

В перестрелке один был убит, второй ушел. В убитом опознали военного летчика, бывшего капитана Смирнитского. О нем на Лубянке знали: 31 августа Смирнитский с тремя другими военными летчиками из бывших офицеров пытался захватить в Петрограде два аэроплана, им помешали; летчики скрылись. В ВЧК полагали, что они направились к англичанам, в Архангельск. И вот теперь Смирнитский оказался здесь. В 'мундштуке папиросы у него нашли записочку, написанную по-английски: «Дорогая сестра, если мне не удастся самому добраться до вашей обители, передай все списки организации известному тебе господину Смирнитскому. Он доставит их нашим друзьям. Сейчас чрезвычайно важно, чтобы союзное командование могло в полной мере оценить тот вклад, который «Белая точка» может внести в дело спасения России, и координировать свои действия с нами. Наступил решительный момент. Один удар сейчас может повернуть судьбу нашей многострадальной родины... Твой Сид».

Вчера, когда Саша еще раз перевела записку, матрос — председатель уездной ЧК — переспросил:

— Как?

— Сид.

— Герой Корнеля, — усмехнулся Николай. — Рыцарь без страха и упрека.

Матрос понимающе кивнул, раздумывая, сказал:

— «Дорогой сестре» в обитель, значит, этот корниловец писал...

Монастырь медленно приближался. У берега на спокойной воде чернело несколько рыбацких лодок. Пригревало солнце позднего бабьего лета. Но уже не было ни тишины, ни покоя...

4