Вокруг света 1968-02, страница 36

с Френсисом Дрейком буквально терроризировали испанское побережье Америки. Ежегодный доход «джентльменов удачи» исчислялся миллионами золотых дукатов. На смену «королевским пиратам» пришли впоследствии буканиры и флибустьеры Торту-ги, Багамских и других островов Карибского моря — беглые каторжники, бывшие контрабандисты, обездоленные индейцы, не выдержавшие гнета испанцев.

Отбитые у испанцев золото и драгоценности в значительной своей части оставались в этих же краях. Иногда тем или иным вожакам пиратов и флибустьеров удавалось собрать огромные богатства, которые попросту невозможно было истратить. А так как каждый день для любого из них мог стать последним — награбленное добро предавалось земле. Сундуки, кожаные мешки, кувшины с золотом, драгоценными камнями закапывались на островах Карибского моря, побережье Флориды и Мексиканского залива.

И настало время, когда легенды разнесли по всему миру слухи о прибрежных отмелях, где спрятаны сокровища, равных которым нет.

Действие второе, в котором судовой плотник становится губернатором и символом удачи

И вот в семидесятых годах XVII века американский судовой плотник Вильям Фиппс случайно достает старую карту, на которой точно указано место гибели одного золотого галеона, затонувшего столь быстро, что пираты не успели ограбить его. Фиппс едет в Англию и предлагает герцогу Альбермарлийскому принять участие в подъеме галеона. Герцог представил Фиппс а королю Чарльзу III, на которого рассказ о багамских сокровищах произвел сильное впечатление. Король решил снарядить в Карибское море экспедицию и назначил Фиппса командиром фрегата «Алджиер Роз».

Фиппс искал затонувший галеон несколько месяцев. На «Алд-жиере Роз» кончился провиант, многие матросы были прикованы к койкам цингой и другими болезнями. Фиппсу грозил самосуд, и он вынужден был привести фрегат обратно в Англию.

Фиппс снова явился к своим высшим покровителям, но уже не один: с ним был его матрос Джон Смит — житель Багам.

Смит поклялся, что еще несколько лет назад своими глазами видел со шлюпки лежащий на дне, среди кораллов затонувший галеон, сквозь разбитый трюм которого сверкало золото и серебро...

И Фиппс добился своего. Снарядив два корабля, он приплыл на Багамы и вместе с ныряльщиками-индейцами на каноэ начал планомерное обследование коралловых рифов.

Проходили дни, недели, месяцы. Прошел год. Галеона не было. Фиппс признал себя побежденным. Он вызвал к своей палатке офицеров экспедиции и сообщил им о намерении прекратить поиски. Объявляя свое решение, Фиппс в сердцах топнул ногой. Из-прд ноги покатился кусок коралла на удивление правильной формы, Когда коралл раскололи — внутри оказался деревянный ящичек. Фиппс, затаив дыхание, разбил его — на землю посыпались золотые и серебряные монеты.

Через три ^ месяца на борту шхуны Фиппса было более тридцати тонн серебра и золота в слитках и монетах.

Успех Фиппса, принесший ему в Англии звание рыцаря, пост королевского губернатора Новой Англии и 75 тысяч фунтов стерлингов, был нач^рм золотой лихорадки в КариЪск-м море.

Так к слухам б несметных богатствах и кладах прибавилась сладкая легенда о том, что пиастры можно, оказывается, добывать и без всякого риска для жизни. Для этого не надо идти на абордажи, подставлять свою шею под веревку королевского судьи и голову под пули. Надо лишь раздобыть карту. Карту, подобную той, что была у Фиппса.

И такие карты нашлись.

Действие третье, в котором появляются первые кресты «Золотого треугольника»

Темно-зеленая скала, вознесенная над морем, — остров Кокос. Остров необитаем — никто не мог долго выдержать климат джунглей Кокоса, кишащих ядовитыми змеями, ящерицами, пауками, москитами...

Но именно к этой скале устремились те, для кого имя счастливчика Фиппса стало символом кладоискательской удачи.

В 1841 году некий американец Томпсон поведал капитану английского брига Киттингу о том, что он со своими друзьями в 1820 го

ду захватил в гавани Кальяо испанские сокровища, награбленные за годы владычества в Лиме, — золотые слитки и распятья, усыпанные бриллиантами; сабли, рукояти которых переливались драгоценными камнями; жемчужные ожерелья, платиновые браслеты с невиданными по величине и чистоте изумрудами, огромные золотые сосуды. Вдогонку за бригом Томпсона «Мери Диир» испанцы выслали быстроходный фрегат. На пути Томпсона был только один остров, где можно было спрятаться от погони и укрыть сокровища, — Кокос. Но едва успели Томпсон и его сообщники спрятать в одной из пещер драгоценности Лимы, как были захвачены испанцами. Всю команду «Мери Диир» капитан испанского фрегата приказал без суда и следствия вздернуть на реях, а Томпсона и его ближайшего помощника, заковав в кандалы, повезли в Панаму, чтобы пытками вынудить раскрыть тайну клада. Помощник Томпсона умер от желтой лихорадки по дороге, а самому Томпсону удалось бежать. И все двадцать лет он не смог вернуться на Кокос.

Капитан Киттинг, которому Томпсон рассказал эту историю, решил идти к острову Кокос. По пути Томпсон заболел и умер, но успел передать Киттингу карту с указанием места, где он спрятал сокровища...

Капитан со своим компаньоном Боугом отыскал сокровища. Об этом узнали матросы и потребовали дележа добычи. Сообщники отказались. Матросы высадили их на остров, отобрав все, что те успели тайком перенести в каюту.

...Через месяц случайно зашедшее в воды Кокоса китобойное судно подобрало истощенного, в жалких лохмотьях человека. Это был капитан Киттинг. Боуга с ним не было... Киттинг не вывез с Кокоса ничего, кроме нескольких драгоценных камней, зашитых в лохмотья... Перед смертью Киттинг рассказал всю одиссею своему другу и нарисовал карту.

Вскоре об этой истории узнали все.

Карта Томпсона была размножена в десятках экземпляров. Кладоискатели отдавали все, чтобы купить ее, добраться до Кокоса и там добыть золото, бриллианты, жемчуга... Сокровищ Лимы не нашел никто, а в джунглях острова появились первые могилы кладоискателей. Прошло де

34