Вокруг света 1968-11, страница 28

ся пепел, будто рядом началось извержение вулкана.

Мы присели у ручья, а в вышине, над нашими головами, бушевал огонь. Настал миг, когда мне начало казаться, что двенадцатый дух, несмотря ни на что, тоже принялся за работу. Но я зря грешил на духа: через некоторое время пожар пошел на убыль.

Тем временем луа плели из бамбуковых побегов талиа — семейные знаки. Потом они поднялись и пошли по дымившейся земле к своим наделам, запросто ступая босыми ногами по раскаленному пеплу и даже по тлеющим углям. Я попытался сделать то же, но ретировался немедленно, ибо ощутил сильное жжение даже через толстые резиновые подметки. Каждый владелец участка установил на своей земле талиа и наскоро сотворил молитву, в которой уведомлял духов о том, что отныне эта земля принадлежит людям.

ЧТОБЫ НЕ УСЛЫШАЛ КАМЕНЬ...

Лес на будущих полях выжгли, но сажать рис еще было рано. В этот короткий перерыв между одной законченной работой и большим изнурительным трудом, который ждал их впереди, луа жили почти беспечно.

Понемногу жители Па Пае и ближних деревень привыкли к нам; они уже не удивлялись тому, что я фотографирую взрослых и детей, и тому, что, хотя я умею пользоваться разными сложными предметами, не понимаю порой вещей, которые им, нашим хозяевам, кажутся простыми и само собой разумеющимися.

Все это время я усердно записывал сказки и предания. Ведь предания могут пролить свет на происхождение народа, объяснить многие закономерности в его жизни. Может быть, они помогут мне узнать, откуда пришли сюда луа и почему они живут в горах?

Одну легенду мне рассказал Лоонг Та, с которым мы частенько сиживали на веранде, обсуждая подобные вопросы.

— Много лет назад, — однажды начал он, — до того еще, как пришли таи, народом луа правил король Кхан Луанг Виланка. От него и его князей ведут свое начало саманги. Король задумал жениться на Чам Теви, королеве народа мон, который жил рядом с луа. Королева не хотела выходить за него замуж, но потом все же дала согласие. При этом она, однако, поставила условие: король должен добросить копье с вершины Сусеп-горы, расположенной вблизи Чианг Май, до ее дворца в городе Лампун.

Я прикинул расстояние — миль двадцать.

— Он бросил копье, — продолжал Лоонг Та, — и оно самую малость не долетело до дворца. Тогда Чам Теви, испугавшись, что со второго раза он добросит копье, подарила ему кусок ткани от своей рубашки, и Кхан Луанг Виланка повязал им голову как платком. Эта ткань так расслабила его, что он едва смог поднять копье. После этого поражения луа ушли в горы...

У луа, живущих к северу от Па Пае, другая легенда. Они считают, что их предки бежали в горы от огромного катящегося камня, который за ними гнался. После отчаянного бегства через долины Салвеен и Юам предкам удалось забраться в эти горы, не доступные камню, который не мог катиться вверх.

Огромный камень потерял их след и спросил птицу с белым хохолком, которая была тайным союзником луа, куда они скрылись. Птица — это был дрозд-пересмешник — сказала камню, что она тоже ищет луа и уже так давно, что ее хохолок поседел. А камень и по сей день не может найти луа.

Во время скитаний по окрестным деревням я увидел этот камень. Огромная скала в долине маленькой горной реки. Косматую вершину венчал старинный алтарь. Пока мы осматривали его, мимо прошли несколько луа. Ни один из них не проронил ни слова. Все луа знают, что, если они заговорят на своем языке там, где камень может услышать, он узнает их и снова погонится за ними. Я был поражен тем неподдельным страхом, с каким они спешили поскорее пройти мимо валуна.

Легенды мало помогли мне. Оставалось внимательно изучать обычаи луа, записывать мельчайшие подробности их быта, с тем чтобы уже дома, сравнив наши результаты с материалами исследователей, работавших у соседей луа — каренов и таи, — попытаться сделать какие-то выводы. Поскольку вся жизнь луа подчинена ритму работы на рисовых полях, именно там я старался проводить как можно больше времени.

МУЗЫКА СЕВА

В один прекрасный день Кае Та Кхан объявил, что поля готовы к севу.

Мы присоединились к большой компании родственников и друзей Лоонг Та и вместе с ними вышли на поле. У девушек на головах были огромные шляпы, защищавшие от лучей солнца. Юноши несли четырехметровые бамбуковые шесты с острыми железными наконечниками. К шестам были приделаны колокольчики, которые мелодично позванивали всякий раз, когда шест касался земли.

Когда начался сев, долина огласилась самой фантастической музыкой, какую я только слышал. Десятки шестов со звоном вонзались в землю — будто целый оркестр ксилофонов сопровождал сеятелей. Следом за мужчинами с шестами для рыхления почвы шли юноши, девушки и женщины, они бросали в каждую ямку по маленькой горстке риса.

Когда сев был закончен, в положенное время, определенное по весенней луне, великий саманг принес поросенка в жертву могущественному духу Чао Наи, обитающему на небе, и... пошел дождь.

От весенних дождей в горных реках подымается вода, а тропинки становятся скользкими и опасными. Поэтому до того, как пойдут майские дожди, жители Па Пае, нагрузившись корзинами с рисом прошлогоднего урожая, спускаются на ярмарку в Ван Мае Сарианг.

— Что ты собираешься купить на вырученные деньги? — спросил я своего соседа Аи По.

— Мне нужен новый нож, мотыга, спички и керосин, — ответил он. — И еще я, быть может, куплю вяленой рыбы и сладостей для моих детей. Им надоел один рис. Кому понравится есть только рис да рис?

— Это верно, — вставил Лоонг Та. — А вот таи лучше: они живут возле рынка, где можно купить много разной пищи.

26