Вокруг света 1969-01, страница 13

жреца из Гелиополиса, и переход власти к жрецам был завершен.

Если бы прекрасная царица (известно, что она была очень красива) захотела, ее могли бы захоронить вместе с братом в Мастабат Фаруне, но она предпочла для себя плато со старыми пирамидами, где покоился прах ее предков. Заброшенная четвертая пирамида и есть ее могила. Это небольшое сооружение позади Сфинкса, похожее на часовню в скале, с огромным погребальным отверстием и нишами, идущими вокруг стен. Перед входом — песчаная черная терраса. Это превратившиеся в пыль остатки глиняных бараков, в которых жили рабочие, строившие пирамиду для Кенткоус. Эта маленькая женская пирамида для человека, разбирающегося в истории, куда ценнее трех ее братьев-гигантов, возвышающихся на холме.

Так завершилась эпоха влияния пирамид на раннюю историю Каира, ибо после того, как была захоронена в «часовне» Кенткоус и навеки замурована тяжелая каменная дверь, господство живых и власть мертвых переместились на другой берег реки — в древний Гелиополис.

ГЕЛИОПОЛИС

На бедных окраинах Матарии стоит одинокая заброшенная каменная колонна — все, что осталось от великолепного храма бога Солнца Ра. Здесь было сердце древнего Гелиополиса, а под соседней деревней Хосн-эль-Араб похоронен остальной город.

Когда я в последний раз бродил с доктором Али Хассаном и другими египтологами по скопищу древнего мусора, на котором стоит Хосн-эль-Араб, мы неожиданно оказались в хвосте деревенской свадебной процессии. Впереди шли два огромных быка с разукрашенными рогами, за ними танцевавшие крестьяне. Вся процессия носила характер древнего языческого обряда, который, вероятно, совершался в блистательном городе, лежавшем под нашими ногами. Это было такое нереальное зрелище, что мы остановились и кто-то воскликнул: «Но это же привидения!»

Подлинное привидение — сам древний город, духовный прародитель большинства «цивилизованных» религий. Когда культ Солнца в Гелиополисе достиг своего расцвета (примерно в 2500 году до н. э.), в нем уже можно было различить черты не только будущего мессианского бога евреев, но и пречистого сына божьего, святой троицы и морального кодекса заповедей, который предвосхищал многие идеи, нашедшие почти 2000 лет спустя свое место в Старом завете.

Но культ Солнца был и орудием власти жрецов и знати Гелиополиса. Они контролировали сложное сельскохозяйственное производство, так как культ Солнца помогал им понять движение звезд. Астрономия позволяла им не только предсказывать приближение разлива Нила, от которого зависело египетское земледелие, но и давала им знания геометрии и тригонометрии, столь необходимые для размежевания полей, границы которых регулярно уничтожал разлив.

Жрец Гелиополиса благодаря науке, а не религии стал вершителем судеб Египта, его судьей, землемером, архитектором, планировщиком, инженером и счетоводом. Все египтяне зависели от него, и в конечном итоге его власть превысила власть фараона.

Когда стоишь на крестьянском поле, заросшем фасолью, около развалин храма и слышишь за спиной

шум современного Каира, трудно представить себе, каков был этот древний город. И все же это место неумолимо влечет к себе, ибо ты знаешь, что под четырьмя метрами нильского ила наверняка лежат памятники старины.

В 1966 году, 50 лет спустя после последних раскопок английского археолога сэра У. М. Флиндерса Петри, египтяне снО|Ва приступили к работам. Петри приехал в 1912 году и сделал несколько траншей на илистых полях, рассчитывая определить периметр городских стен и найти второй обелиск, который, по его мнению, обязательно должен был составлять пару с сохранившейся до нашего времени колонной. Он нашел и стены, и обелиск, а его отчет о раскопках не менее увлекателен, чем приключения Шерлока Холмса, тем более что он пользовался дедуктивным методом знаменитого сыщика. Он брал сначала очевидные факты и, если они ничего не давали, искал ответа в том, что оставалось за пределами этих фактов.

Сохранившийся обелиск стоял в открытом дворе храма. Когда-то этот двор считался святая святых, и на пирамидальной вершине камня, именовавшегося «бен-бен», возвышалась фигура крылатого Феникса. По словам Адольфа Эрмана, богу Солнца обычно поклонялись на открытом воздухе.

Сами колонны — это подлинный источник вдохновения. Достаточно остановиться у обелиска в Гелиополисе, и воображение рисует картины далекого прошлого. Нужно только ознакомиться с той небогатой информацией, какую оставили нам современники этого памятника. Геродот бродил по Гелиополису и вокруг пирамид и восхищался всем, что ой видел. Судя по всему, Геродота, пришедшего в Египет при персах, пытались ввести в заблуждение его проводники — жрецы Гелиополиса, но его не могли обмануть собственные глаза. «Страна кишит врачами...» — пишет он, добавляя, что они специализируются в различных областях медицины. Он рассказывает нам, как египтяне пекли корни папируса, мазали тело маслом «кики», спали на болотах под сетками, чтобы спастись от москитов. Он восхищается уважением молодых египтян к старшим, рассказывая, что юноши встают, когда в комнату входит взрослый.

Эпитафию старому городу написал греческий географ Страбон, посетивший руины Гелиополиса в 25 году до н. э. «В Гелиополисе, — пишет он, — я тоже видел большие дома; говорят, что в древние времена это место было поселением жрецов, изучавших философию и астрономию; но от их деятельности не осталось и следа...»

Я не успел закончить паломничества к древним, так как в это время друзья-египтологи потащили меня через ухабы и холмы, чтобы показать только что раскопанный ими храм. Холм сухого ила был разрезан, словно каравай хлеба, и в траншее виднелись руины небольшого храма, построенного Рамсесом II. Пришлось стать на четвереньки, чтобы взглянуть на прекрасно окрашенный фриз. Фриз был очень красив, и мои египетские друзья уже оживленно спорили о смысле покрывавшего его орнамента. Меня же больше привлекали два голых мальчишки, сидевших на краю траншеи и усиленно тянувших за хвост козла, который вырывался и жалобно блеял. Храмы, грязь и веселье — вот все, что сохранилось от Древнего Египта в этой деревушке, уже находящейся в пределах современного Каира. И тем не менее она интересна уже хотя бы

и