Вокруг света 1969-03, страница 20

один нефтеперегонный завод, железную дорогу и, как водится в Латинской Америке, фавелу. В центре города — все то же изощренное великолепие испанской колониальной архитектуры. Казалось, я попал на сцену гигантского театра, где уже расставлены декорации, но актеры еще -не появились из-за кулис. Чтобы заполнить эту сцену героями, не требовалось много воображения. Достаточно пройтись по тихим переулкам, окутанным романтическим очарованием

средневековья, по устеленным стершимся булыжником мостовым, где не могут разъехаться две повозки. Достаточно взглянуть на тесно прижавшиеся друг к другу домики с высоки-

му — всего в 150 аркебуз — отряду испанцев заняться поисками сокровищ в своих владениях. Злые языки утверждают, что дружелюбие туземцев объяснялось впечатлением, произведенным Эредия на вождя этих племен — «царицу» Финзену. Несмотря на свой сирано-де-берже-раковский нос, Эредия, видно, поразил предводительницу доверчивых краснокожих в самое сердце; она даже позволила бледнолицым друзьям обшарить могильники предков, где испанцы нашли несметное количество золотых украшений. Торжествующие головорезы вернулись к своему опорному пункту — будущей Картахене — с ценностями на полтора миллиона дукатов,

Два старых, стоптанных башмака. Подошвы эдак метра в два с половиной длиной. Левый башмак стоит, слегка искривившись. Правый свалился набок... Эти башмаки — памятник, который поставил себе гцрод.

ми и тяжелыми дверьми, на которых сохранились гербы фамилий, чьи генеалогические древа произросли в сухих степях Анда-лузии и на берегах Гвадалквивира. Окна, забранные узорной решеткой, крошечные балкончики, на которых томные сеньориты слушали серенады.

Картахену-де-Индиас основали в 1533 году, после того как испанский конкистадор Педро Эредия, достигший в погоне за золотом южных берегов Карибского моря, бросил в маленькой бухте якоря своих барок. К его изумлению, племена индейцев чибча, жившие в долине реки Магдалены, после первой же стычки с пришельцами сменили гнев на милость и разрешили маленько

что принесло каждому участнику шайки сумму, которая и не снилась их собратьям, промышлявшим в Мексике и Перу.

«Не есть ли это то самое Эльдорадо?» — воскликнул Эредия и принял решение закрепиться на благословенной земле, дав ей имя Новой Гранады. Так родилась Картахена-де-Ин-диас, получившая со временем много лестных имен и эпитетов: «жемчужина Вест-Индии», «страж морей», «героический город».

И потекли через Картахену в Южную Америку оружие и отряды завоевателей, а встречным потоком в Испанию — несметные сокровища континента. Звезда города поднялась высоко и заблистала так ярко, что

это не могло не привлечь глаз людей, падких до чужого богатства.

Уже через десять лет после рождения, в 1543 году, город разграбил английский флибустьер Роберт Баал. Через три года француз Мартин Коте на паях с неким пиратом по прозвищу Дон-Жуан снова напал на Картахену, но город на этот раз устоял. Защитники города воспользовались военным опытом ограбленных ими индейцев, пуская в осаждавших тысячи отравленных стрел.

Стрелы, обмазанные ядом, помогли картахенцам отбить три налета корсаров. В последнем из них участвовал легендарный «рыцарь удачи» Фрэнсис Дрейк. В тот раз 23-летний Фрэнсис спасся на единственной уцелевшей барке «Юдифь». Впоследствии картахенцы не раз жалели о том, что выпустили его живьем; в 1586 году корсар вновь появился у их берегов, горя желанием смыть позорное пятно. Это желание было подкреплено отрядом в тысячу триста головорезов, разместившихся на двадцати судах. Индейский рецепт оказался бессильным против тяжелых ядер Дрейка.

Грабеж продолжался два месяца, после чего корсар погрузил на свои корабли золота и драгоценностей на четыреста тысяч песо, присовокупив к ним все пушки с городских крепостей. А чтоб и впредь помнили картахенцы Дрейка, он поджег город.

Картахена осталась разоренной, беззащитной и немой: Дрейк прихватил с собой и все колокола.

С легкой руки Дрейка флибустьеры стали все чаще и чаще появляться у стен Картахены : Коул, Хоккинс, Морган, Дукасс, Верной... То были не опереточные разбойники с черной повязкой на глазу и кривым ятаганом в зубах, а почтенные плантаторы, добродетельные отцы семейств и уважаемые граждане. Разбой для них был «левым» промыслом ₄ в свободное от хлопот на кофейных плантациях время.

Картахене пришлось укрепляться. Один за другим подымались артиллерийские редуты, крепостные стены и башни, разводные мосты и толстостенные форты — надежда и спасение картахенцев. Каждому форту

18