Вокруг света 1969-07, страница 49

ства, рассказы, которые в течение веков волновали воображение европейцев...

Под массивными гранитными сводами главных ворот цитадели полумрак и прохлада. И вдруг в тишине отчетливо раздается хлопок в ладоши. Я оборачиваюсь и вижу рядом с собой юношу. Он внимательно прислушивается.

— Это вы хлопнули? — спрашиваю я его.

Юноша улыбается.

— Нет, это мой товарищ. Он сейчас там, наверху, в королевском дворце. Вот слушайте, он должен хлопнуть еще три раза.

И действительно, три отчетливых хлопка следуют один за другим через равные промежутки времени. Я смотрю на королевский дворец. Отсюда он едва виднеется на вершине горы.

— Какое расстояние отсюда до дворца?

— Мили две, не меньше.

Юноша бьет в ладоши, и через

несколько минут мы получаем ответный Хлопок.

Можно только удивляться искусству индийских зодчих, которые достигли этого чудесного эффекта системой каменных переходов. Отражаясь от одной стены к другой, звук идет через весь город и не теряет своей первоначальной силы. Когда-то, давным-давно, у ворот дежурили многочисленные слуги и стража. А наверху, во дворце, сидели король и его приближенные. Легкий хлопок королевских ладоней — и все приводилось в «боевую готовность»; Слуги и стража знали — предстоит королевский выезд. Но путь, который проделывает звук хлопка, очень труден и утомителен для ног человека. Через груды развалин, мимо разбитых стен круто вверх идут каменные ступени лестницы. Холм, на котором стоит Голконда, сложен из огромных гранитных валунов. Эти валуны и пошли на фундаменты крепостных стен. У лестничных поворотов круто вниз обрываются степы пересохших водоемов. Над водоемами видны остатки глиняных труб. Когда-то здесь действовала система насосов. Вода из основного водохранилища, расположенного внизу, по трубам передавалась наверх, во дворец.

Дворец, господствующий над цитаделью, просторен и нрост. Строители искусно использовали сквозняки. Поэтому здесь всегда прохладно, а в одном из нижних помещений даже холодно. Можно сказать, что действует своеобразный древний «эйркон-дишн». Во дворце есть полузасыпанный подземный ход. Говорят, он ведет в Хайдарабад, но никто еще не отважился проверить это...

У северной стены цитадели внизу сверкают белокаменные купола мавзолеев — усыпальниц королей Голконды и членов их семей. Это своеобразное кладбище обнесено высокой оградой. Тени ветвистых деревьев падают на каменную резьбу мавзолеев. Между мавзолеями проложены чистые дорожки. Здесь очень тихо, и только птичий гомон нарушает покой величественных могил, Красные цветы пламенеют на тщательно сделанных клумбах. Внутри кладбищенской ограды высятся каменные своды специальных ванн. В них обмывали и натирали благовониями тела царственных мертвецов перед погребением.

Я иду вдоль стен мертвого города и слышу звук собственных шагов, заглушаемых густой травой. Теперь мне кажется, что ничто не связывает эти руины, эти старинные стены с миром живых. Все это как бы существует в ином измерении. Далекая и непохожая на нашу жизнь когда-то питала этот город, ставший теперь призраком. И вдруг между первыми форпостами и крепостной стеной я наталкиваюсь на ряды обветшавших и полуразрушенных каменных строений. Строения напоминают чем-то торговые' ряды. И я вспоминаю: знаменитый рынок бриллиантов Голконды'. «Бриллиантовый рынок». ...И пустынная старинная улица оживает шарканьем ног, криками разносчиков воды, скрипом разрисованных колес, звоном золотых и серебряных монет. Я вижу дорогие халаты хитроглазых купцов, запорошенные алмазной пылью смуглые тела ювелиров, склонившихся над драгоценными камнями, кривые мечи стражников, расшитые шелковые камзолы редких заморских гостей, потные спины рабов и слуг, гнущихся под тяжестью богатых паланкинов, высокие тюрбаны надменных королевских чиновников. И конечно, бриллианты. Маленькие и большие, со строгой и

причудливой огранкой. Одни сверкают, как родниковая прозрачная вода, другие отливают голубизной неба, в третьих застыл цвет зеленой травы, четвертые навечно поймали в свои грани золотистые солнечные лучи. Богатейшие алмазные копи Голконды выплеснули на бриллиантовый рынок свои сокровища...

«Голконда продолжает жить в своих бриллиантах», — машинально повторяю я услышанную где-то фразу.

...Желтый граненый фонарь мерно раскачивался над высокой деревянной кормой. Густой жаркий воздух, насыщенный пряным ароматом тропической ночи, казалось, придавил уснувший берег. Кое-где в черной, непроглядной дали берега светились тусклые огоньки прибрежных рыбацких поселков. Из-под опрокинутой вверх днищем лодки бесшумно, стараясь не зацепить лежащие рядом сети, выполз человек. На нем была только грязная набедренная повязка, а его сожженное дочерна солнцем тело легко сливалось с окружающей темнотой. Человек не отрываясь смотрел на желтый свет корабельного фонаря. Свет фонаря метнулся несколько раз по палубе, а потом раздались мерные удары весел о воду. Человек догадался, что с корабля спустили шлюпку. Больше нельзя было терять времени. Неровными скачками, припадая на правую ногу, человек бросился туда, где, по его расчётам, должна была пристать шлюпка. И когда английские матросы, смеясь и переругиваясь (они были пьяны и благодушно настроены), бросили его на просмоленные шпангоуты шлюпки, он понял, что спасен. И вот тогда он ощутил острый приступ голода. Чувство голода не покидало его в течение многодневного пути через раскаленную равнину Андхры от алмазных копей до берега моря. Он шел ночами, а днем прятался в небольших рощах и в нагромождениях валунов. Города и деревни он обходил. Он не мог там попросить поесть. Беглый раб, он знал, чем это может кончиться для него.

Началось же все так. С рассвета до позднего вечера он и несколько сот таких же рабов добывали прекрасные прозрачные камни для могущественного шаха Голконды. Они копались це

47