Вокруг света 1969-09, страница 41

Ш9 офия — сердце Болгарии, и с нее мы ^^ начнем наше путешествие. Обычно начи-^tr танные туристы, чтобы осмотреть Софию, карабкаются на гору Витоша. Мне повезло больше — я смотрел и на город и на гору с высоты птичьего полета, вернее, с высоты парящего вертолета.

Про столицы всегда говорят одно: Париж, Рим, Мехико и т. д. (это не имеет значения) — еще не Франция, Италия, Мексика и т. д. Верно, конечно. Но про Софию я бы сказал чуть иначе: София не вся Болгария. Но как в капле воды заключен океан, так в Софии увидишь всю сегодняшнюю страну, которая бурно строится, работая на настоящее и грядущее. В тихих ранее долинах растут корпуса заводов, поднимаются 'над линией горизонта стройные силуэты нефтяных .вышек, вырастают корпуса предприятий электроники и электрооборудования, - сходят с варненских стапелей суда для многих стран мира. Вот также и София: над разноцветным ковром старых черепичных крыш она взметает* кристаллы современных зданий.

«Море такое, что муравьи воду пьют», — так говорят в Болгарии, когда море спокойно и похоже на зеркало. Таким увидел и я Черное море с его золотыми песками...

Берегу Болгарии повезло — здесь самый мягкий песок 'на всем Черноморье. Он лежит на берегу и уходит под воду. Здесь теплый, безветренный климат. Теперь здесь и полторы сотни гостиниц — и «повезло» можно сказать уже о людях. Двенадцать тысяч человек могут одновременно принять гостиницы «Слънчев бряг», и каждый по достоинству оценит и солнце, и песок, и море — такое, что кажется: муравьи воду пьют.

Вечные горы обрушили на нас каскады таких ярких впечатлений, которые можно получить только от них, вечных гор.

По сочно-зеленым лугам, медленно и торжественно, подобно облакам на вечернем небе, проплывали отары овец. И пастухи живых облаков пристально всматривались в неровный горизонт, щурясь от солнца...

Все выше и выше по серпентине дороги подымается машина. Остались внизу синевато-зеленые просторы горных лесов и долина, заполненная солнцем, зеленью, светом. А впереди сквозь ветви акаций, вязов и платанов, словно каменные пальцы титанических рук, простираются к небу скалы Белоградчика.

Ослепительное солнце висело над головою, и сжавшиеся тени не подпирали, а лишь подчеркивали выпуклость скал. На вершине, как в каменной ладони, лежало сооружение рук человеческих — крепость. Ее построили в начале нашего тысячелетия древние римляне. Вознесенная к небесам цитадель казалась продолжением скал.

И вдруг мы останавливаемся изумленные. Что это? Обман зрения?

Туча янычар, размахивая ятаганами и дико завывая, несется к пролому крепостной стены. В проломе суетятся воины в синих доломанах,

расшитых серебряными шнурами, спешно разворачивая бронзовую пушку. Чуть дальше, у подножия стены, — несколько пестрых цыганских шатров. Похоже, их обитателей — бородатых высоких мужчин, смуглых голопузых детей, женщин в широких юбках и цветастых шалях — ни в малой степени не волнует разворачивающаяся баталия.

Что за чертовщина! На всякий случай мы еще раз кидаем взор на современный город, что устроился внизу у подножия скал, на его аккуратные черепичные крыши, на современной формы здания, высящиеся над морем крыш.

Никакой галлюцинации — под разноцветными лоскутными шатрами тоже современность.

На развалинах древней крепости венгерский режиссер Золтан Верхакоши создает свой фильм «Звезды Эгера» по роману Геза Гардо-ни. Картина расскажет об упорной борьбе с турецким нашествием.

А над съемочной площадкой, над дымящими кострами табора, над всадниками с турецкими ятаганами, подымается полупрозрачный купол обсерватории Белоградчика, где ведут слежение за спутниками. Но сегодня он в кадр не попадет.

Совсем недалеко от Варны, рядом с асфальтовой магистралью, по которой круглые сутки непрерывным потоком идут автомобили с номерами всех европейских государств, находится каменное чудо. Гладкий асфальт дороги, рваные клочья кустов акации по обочинам, отступившие в сторону леса, и вдруг как развалины невероятной по масштабам постройки — каменные колонны.

Каменные стволы стоят, упираясь в золотистые пески. Высотою в пять-семь метров, диаметром от метра до трех, колонны правильной геометрической формы словно выстроились в сказочной процессии, идущей к горизонту.

— Кто создал их? Природа?.. Руки древних людей?..

Этот 'вопрос волновал целые поколения ученых. Но загадка оставалась без ответа. Какие только гипотезы не возникали! Англичанин Спратт считал, что колонны до того, как их размыл дождь, были обычными скалами. Чех Шкорпил считал это чудо выветрившимися затвердениями мягкого песчаника. Немец Лаан предполагал, что волны морского прибоя, некогда доходившего до этих мест, выбили из скал эти странные сооружения. Болгарин Радев считает колонны древними рифами, остатками коралловых построек тропического моря. И наконец, софийская ученая Захариева выдвинула новую гипотезу — здесь находился когда-то в прибрежной зоне древнего моря могучий лес из хвойных и лиственных деревьев. Стволы, неоднократно заливаемые водой, и стали основой, вокруг которой слой за слоем откладывался песчаник. Стволы сгнили, остался остов из песчаника, в центре которого полость.

Пять фотографий — лишь пять кадров из большого фильма, имя которому «Болгария». Пять коротких зарисовок — лишь пять страниц из огромной книги, имя которой «Болгария».

39