Вокруг света 1971-12, страница 14
на художников, занятых сегодня реставрацией внутреннего купола. ...Дождавшись, когда стихнет порыв ветра, мастер раскрывает книжечку с листками сусального золота, режет трепещущий листок и быстрым движением накладывает золото на покрытую лаковой краской деталь орнамента. Накладывает лапкой-ки-сточкой из беличьего хвоста. Художник делает это привычно и просто, он не думает о высоте, на которой работает, о шатких скрипучих лесах. Он свесил ноги в пустоту — где-то глубоко внизу остались мраморные намогильные плиты Тимуридов, подтянулся, чтобы достать кисточкой рисунок, — и еще один золотой штрих лег на свод... Казалось бы, кто оценит идентичность рисунка, скопированного с полустершихся линий? Но в этой точности, в точности места и цвета каждого глазурованного кирпичика, ложащегося на купол, как бы материализуется время, когда жили Тимур и Улугбек и творили мастера наборной мозаики, такие, как Мухамед сын Махмуда из Исфагана, чье имя было вплетено в мозаичные украшения на входном портале мавзолея сына Тимура. По улицам Самарканда метался ветер. Он был сухой, жаркий и пыльный — дыхание земли, на которой стоял город. Пыль, примчавшаяся с выжженных холмов Афрасиаба, окутывала маревом улицы, тушила яркие краски минаретов и мавзолеев, но через мгновение .стены, покрытые майоликой, вспыхивали снова. Верно, в такой миг увидел и запечатлел на полотне Петров-Водкин знаменитую Шахи-Зинду. Купола усыпальницы, желтовато-палевые, словно вырастают из желтовато-палевого холма. Голубые изразцы, блеклые, как знойное небо. И лицо юноши чуть темнее земли и куполов. Только его глаза, черные, живые, не затянуты дымкой зноя и пыли. Все вышло из этой земли и неразрывно с ней... Под стенами Шахи-Зинды, в небольшом домике, пахло глиной. Она лежала, прикрытая влажной тряпкой. Крутился гончарный круг. Руки мастеров мяли еще бесформенные куски. Сохли рядами на полках блюда и игрушки. От печки-пиалы тянуло теплом. Под куполами Шахи-Зинды работали глиняных дел мастера. БРАЗИЛИЯ: ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ Йогда заходит речь о Бразилии, трудно обойтись без традиционной формулы, утверждающей, что <гБразилия — это страна контрастов». Контрасты действительно имеются. И пожалуй, самые разительные на нашей во. В спор вмешался третий, предложивший мне вернуться на два квартала назад. Сзади уже нетерпеливо гудели два_ «<фольксвагена», и полицейский, подошедший поинтересоваться причиной заминки, заявил, что разыскиваемый мной переулок находится в планете. Одни граждане этой страны водят в небесах реактивные лайнеры, делают пересадки сердца и строят атомную электростанцию, другие не подозревают до сих пор о существовании колеса, письменности и добывают огонь трением деревянных палочек друг о друга. Одни граждане этой страны покупают роскошные лимузины за сорок тысяч крузейро. Другие за четыре крузейро моют их. Одни строят роскошные дворцы на Копакабане, другие живут в них. Все это верно, но всего этого мало, чтобы понять характер и заглянуть в душу бразильца. ...Однажды я остановил машину на одном из перекрестков Рио-де-Жанейро, чтобы спросить, где находится переулок Мигель Перейра. Первый же прохожий сказал, что мне следует повернуть направо. Его перебил другой, утверждавший, что мой переулок находится за углом нале трех кварталах впереди. Вышедший из соседней парикмахерской мастер с намыленной кисточкой в руках заметил, что проехать вперед невозможно: улица разрыта. Тогда газетчик из близлежащего киоска посоветовал мне идти пешком, заявив, что он присмотрит за машиной. Я собрался припарковать ее к обочине, но не мог этого сделать, так как ветровое стекло было закрыто двумя полуголыми негритятами, вдохновенно удаляющими с ветрового стекла несуществующую пыль. Прошло еще несколько минут, движение на улице было парализовано метров на триста в обе стороны, пока я выяснил, что переулок Мигель Перейра находится на другом конце города. Я пал жертвой собственного легковерия, я забыл о фанатичном доброжелательстве и гостеприимстве «гкариокас», как зовут жителей Рио. Кариокас, вероятно, воплощают в себе наиболее ШИШИ |
