Вокруг света 1972-03, страница 54

«Севера-2» — наблюдать за жизнью рыб на глубинах, за их поведением, реакцией на различные раздражители: свет, звук... «Север-2» может наблюдать за тралом, следить за отловом и давать указания судам, направлять их на рыбные косяки.

Погода на редкость тихая: волна в один балл, зыби почти нет, ярко светит солнце. «Одиссей» ложится в дрейф. Это значит, что судно в том квадрате, который на штурманской карте пересечен карандашными линиями, и в месте пересечения — глубина несколько тысяч метров.

Чем ближе спуск на воду, тем обостреннее слух, и все прислушиваются к судовой трансляции: а вдруг команда относится к тебе. В динамике раздается легкое шипение и затем голос: «Судовому врачу подойти к своей каюте». Это к гидронавтам. Надо показаться врачу, измерить давление.

В коридоре встречаю Михаила Николаевича Дио-мидова — командира аппарата «Север-2». Он в спортивном костюме, чисто выбрит. Четверо заходят к врачу и волнуются как школьники.

— Как спали? — спрашивает врач одного из них, но все отвечают, что спали хорошо. Их можно понять. Столько готовились, тренировались, и вдруг из-за того, что чуть выше или ниже давление, врач запретит сесть в аппарат.

Наконец в динамике раздалось: «Палубной команде собраться у слипа». Значит, началось, надо заводить огромные резиновые кранцы за борт судна.

Экипаж аппарата направляется по шлюпочной палубе к ангару.

Руководит спуском «Севера-2» капитан «Одиссея» Игорь Михайлович Розенберг. Он сидит в стеклянной кабине СПУ (спуско-подъемное устройство), напоминающей нос самолета, и сверху видит все, что происходит в ангаре: аппарат, людей, положение блоков и строп. Перед ним, на стенде, управления, горят разноцветные контрольные лампочки. В подлокотниках кресла — кнопки управления. Слева, наверху, креномер, в руке микрофон:

— Вахтенному механику дать питание на СПУ.

Отданы все носовые и кормовые крепления. Блоки крана опускаются на спину «Севера-2». Они медленно вращаются, и аппарат плавно выходит из ангара. Кран перемещает «Север-2» на несколько метров за борт судна. Судно дало крен на левый борт, капитан включает регулятор балласта. Судно выравнивается. Голоса наполняют СПУ,-г- докладывают с постов управления, жужжат приборы, мигают контрольные лампы: заработали десятки невидимых глазу органов корабля. Белый корпус с красной полосой заметно покачивается над синей водой.

— Спускаем аппарат на воду, — объявляет капи

тан и отводит от себя рычаг спуска. «Север-2» медленно ложится на воду. С борта корабля перекидывают трап, и два аквалангиста в черных с желтыми полосами костюмах переходят на палубу аппарата и отцепляют гак крана от «Севера-2». Теперь аппарат отстыкован от носителя. Волна обкатывает его обводы. «Одиссей» отходит на безопасное расстояние, аквалангисты вплавь покидают «Север-2».

— Открыты кингстоны и клапаны вентиляции балластных цистерн. Включен насос уравнительной системы. Для погружения вытесняется воздух и набирается забортная вода, — докладывают из аппарата.

Постепенно «Север-2» погружается, все неясней его очертания; форма расплывается, и вот уже на синей-синей воде осталось разлившееся — белое с красным — акварельное пятно, подсвеченное солнцем...

С этого момента гидроакустический прибор на мостике «Одиссея» следит за аппаратом, самописец графически фиксирует его положение. На «Одиссее» и «Севере-2» установлены магнитофоны, и на пленку ведется запись не только всех команд, но и каждого щелчка, каждого звука. С момента погружения судовая трансляция специально для всего экипажа «Одиссея» сообщает о глубине погружения и самочувствии гидронавтов.

Задача экипажа на сегодня заключается в том, чтобы с минимальной затратой энергии, идя вертикально вниз, получить параметры воды — от поверхностных слоев до больших глубин, проверить работу приборов, когда за бортом давление очень высокое.

Продолжается заполнение балластных цистерн, и включаются винты вертикального хода. Постепенно вес аппарата становится достаточным для погружения.

«Мы достигли глубины тысяча метров, — рассказывает командир аппарата «Север-2» Михаил Николаевич Диомидов, — и приняли в уравнительную систему дополнительный балласт. Стрелка глубиномера поползла быстрее. Но вскоре — поскольку плотность воды нарастала — аппарат стал погружаться с замедлением. Наконец, за счет уплотнения воды на глубине аппарат повис — остановился. Надо снова включать насос на закачку воды, но его на данной глубине применять рискованно, слишком велико забортное давление. В аккумуляторах энергии достаточно, чтобы работать винтами. Решение принято. Продолжаем погружаться на винтах.

В отличие от космонавтов экипажи глубоководных аппаратов не испытывают особых перегрузок. Зато на глубинах наступает перегрузка для аппарата — сотни тонн воды наваливаются на его прочный корпус, сжимают заполнитель, с огромной силой сдав-