Вокруг света 1972-06, страница 56
ственная задача, единственное занятие — смотреть и видеть. В эпоху сверхспециализации нам предстояло стать глазами тех, кто не может или не хочет путешествовать сам. Мы чувствовали себя чем-то вроде странствующих рыцарей прошлого, которые путешествовали по свету и возвращались, чтобы поведать своему королю о святых местах или стране мавров. Нас отличало то, что рассказ о приключениях будет адресован не одному королю, а миллионам людей. Право же, исполинская задача, если вдуматься. На экране зритель не увидит почти неодолимых трудностей, обычно связанных с такого рода предприятием: годы технических приготовлений и исследований, поиски документации, разрешение мучительных финансовых проблем, тысячи погружений, многие часы, проведенные в холодной воде или декомпрессионной камере, ночи, потраченные на починку жизненно важного снаряжения или разгерметизировавшейся кинокамеры, песчаные бури, тропические циклоны, аварии и поломки, которые случаются на судне среди океана, тревожные минуты, когда потеряна связь с аквалангистом или «блюдцем». Наконец, за кадром во многом останется та опасность, о которой здесь расскажет мой сын Филип, — опасность, подстерегавшая нас при каждой встрече с акулами. РАССКАЗЫВАЕТ ФИЛИП КУСТО: Все ее тело струится, покачивается из стороны в сторону, голова плавно движется слева направо, справа налево, подчиняясь общему ритму. Только взгляд, фиксирующий меня, неподвижен, глаза, куда бы ни поворачивала голова, ни на долю секунды не отрываются от добычи или, быть может, врага. При каждом движении тело бороздят тысячи шелковистых морщин, подчеркивающих мощь скрытых мышц. Никакой угрозы, никакого намека на агрессию. Движения акулы, ее облик выражают только легкую подозрительность, но она уже внушает страх. Тревога вошла в меня, я потрясен одним видом акулы. Настороженно описываю плавные, беззвучные круги, так, чтобы все время держать акулу перед собой. Есть что-то от сверхъестественного в ее внезапном появлении и царственном величии. Поверхность воды далеко вверху, ты не видишь ее, так что волшебство происходящего усиливается. Аку ла вновь поворачивает, описываемый ею круг то расширяется, то сужается, подчиняясь слабейшим импульсам или ничтожным колебаниям течения. Эти бесшумные КруГИ — словно балет. Храня полнейшее спокойствие, голубой танцор оплетает меня паутиной безжалостной и в то же время прекрасной силы. У меня такое чувство, будто я всю жизнь участвую в этом круговороте. Внезапно меня поражает мысль, что я участник ритуала смерти, в ней все создано для убийства: идеальная форма, льдисто-голубой камуфляж, грозный, могучий хвост... Я нахожусь на глубине тридцати пяти метров, в прозрачной толще Индийского океана. У меня воздуха на тридцать минут, в руках — кинокамера, и я далеко не легкая добыча. И кружимся мы всего несколько секунд, да к тому же я уже слышу вверху нарастающий рокот мотора сопровождающего катера. Большая голубая продолжает наседать на меня, она ведет себя так же, как вели себя все ее сородичи, сколько существует ее племя. Ничего не скажешь, великолепный экземпляр, длина больше двух метров, и я знаю — не первый раз вижу голубых акуЛ! — что челюсти ее усеяны семью рядами острых как бритва зубов. Я уже медленно всплываю, изображая атакующие выпады каждый раз, когда голубая приближается ко мне. Она воспринимает малейшее волновое движение, анализирует все изменения кислотности, все запахи и, конечно же, не даст застигнуть себя врасплох. Она все так же медленно ходит по кругу, соблюдая осторожность, которая выручает ее род со времени появления на земном шаре — больше ста миллионов лет назад. Я знаю, что круги становятся все уже и что я, вероятно, смогу отбить первую атаку. Знаю также, что это ее не остановит. На миг озадаченная, она снова начнет описывать свои хищные круги, ее атаки участятся и в конце концов она прорвет ненадежную оборону, ее челюсти вонзятся в мое тело. Привлеченные незримыми сигналами, появятся другие акулы, поднимаясь из глубин открытого моря или рассекая его поверхность лезвием спинных плавников. И начнется драка из-за остатков, свирепый пир, кровавый спектакль, демонстрация страшной силы. Так заведено у больших акул открытого моря. Но вот он, последний взгляд на элегантное существо с огромным пристальным глазом, я забираюсь на катер «Зодиак», уже сожалея, что отступил перед этим воплощением мощи и превосходства, проклиная свою слабость и благословляя свой страх. ...Весьма скоро я вновь вышел на встречу с акулами, на этот раз вместе с Артуром. В прозрачной воде вокруг «Калипсо» плавало несколько белоперых акул. Плавали они лениво, даже как-то вяло, как будто нарочно скрывали свою силу под личиной миролюбия. Я первым спустился по трапу и сразу проплыл к «акулоубе-жищу» — стальной клетке, подвешенной на глубине около десяти метров под килем судна. «Калипсо» стоял на якоре у рифа Даль Габ в юго-западной чщ-сти Красного моря. Глубина здесь достигала примерно ста пятидесяти метров. Был очень жаркий день, царило полное безветрие, и под водой я чувствовал себя куда лучше, чем на палубе. Поблизости от меня погрузился Артур и принялся неуклюже подпрыгивать перед клеткой. Когда я нырнул, это привлекло внимание лишь нескольких акул поблизости; более неуклюжий Артур сразу был замечен другими, и акулы задвигались стремительнее. Моя камера была наведена на Артура, чья маска теперь отражала яркие солнечные лучи. Совершенно беззащитный, он представлял собой идеальную добычу. Его резкие движения, несомненно, воспринимались издалека чувствительным слухом акул, а отраженные маской лучи буквально провоцировали на убийство. Тотчас вся атмосфера изменилась; мягкие, словно чувственные, движения акул, плавающих без особой цели, стали точными, вкрадчивыми, выдавая настороженность. Сейчас нас окружало семь->во-семь хищниц. Я опознал двух крупных альбимаргинатус длиной около двух метров, они ходили среди очень стройных, с маленькими грудными плавниками серых акул. Вдруг что-то изменилось в их поведений, и я увидел, что они идут прямо на нас, выстроившись в ряд. Одна из альбимаргинатус метнулась вперед и быстро подскочила к Артуру. В последнюю секунду она, однако, свернула и ушла прочь, сопровождаемая остальными. Неожиданная атака так меня поразила, что я позабыл о камере и не сразу сообразил, что она продолжает работать. Артур по-прежнему как ни в чем не бывало парил в воде передо мной, чуть выше, освещенный солнцем. Вдалеке большая акула заложила изящный вираж и снова пошла на нас. Теперь она как будто нацелилась на спину 54 |
