Вокруг света 1973-02, страница 5

тросами, струбцинами и улетели.

Адыл зацепляет за струбцину веревку, прикрепленную к поясу, и скользит по мокрой скале вниз; вместе с ним спускаюсь и я. Потом мы поднимаемся, карабкаясь по осыпающимся камням вверх, выбираем ся на дорогу.

— Как защищу диплом, — говорит вдруг Адыл, — вернусь к себе в Киргизию. Жарко здесь. Под пятьдесят градусов бывает. У нас прохладней. Приеду в отпуск домой, и сердце переворачивается, как настает пора возвращаться сюда...

Если идти по дороге от города до плотины пешком — много увидишь, но долго не пройдешь, не выдержишь. У меня в глазах такая картинка. Девушка в брюках, не желая, видимо, стоять в переполненном автобусе, остановила БелАЗ. Она закрыла руками уши, когда дымящий и фырчащий гигант остановился по ее сигналу, будто послушный слон. Рев, гарь, дым от бесконечной вереницы машин. Поэтому, наверно, на дороге этой пеших почти не увидишь.

Приятно к вечеру вернуться в тихий город, вокруг которого для машин сделано объездное шоссе Лишь иногда таджик, спустившись с гор, въедет на тротуар на своем коне с торбами наперевес и склонится в приветливом поклоне. В чайхане мы пьем с Файзулло зеленый чай из пиал. Солнце вот-вот уйдет за горы, тень от гряды за Вахшем сейчас накроет город. Файзулло родился тут, в Нуреке. Он помнит эту долину, когда здесь не было ничего, кроме маленького кишлака... Он любил пасти баранов и, наверно, стал бы пастухом, если бы здесь не началась стройка. Файзулло теперь экскаваторщик. Он грузит в кузова самосвалов суглинок для ядра плотины. Суглинок — это

РЕПОРТАЖ С УДАРНОЙ КОМСОМОЛЬСКОЙ СТРОЙКИ

все. Плотина здесь необычна. Бетон, наверно, разорвали бы волны землетрясений, что не утихают здесь. И плотину решили сыпать из камня. Камень от сейсмических колебаний только уляжется плотнее. Но камень, как бы плотно ни лег, не задержит воды. После камня укладывают мелкий гравий, а потом слой су-

леет только за стройку и не строит как следует город. Я к жаре привык, переношу ее легко, и каждый к жаре привыкает, особенно если женится, получит квартиру и обзаведется детьми».

Однажды Файзулло прямо со слета комсомольцев попал к министру. Приехал, чтобы рассказать о стройке. Файз\ \ло выстгпал по-

— Чтобы возить крупногабаритные детали для электростанции. Трансформаторы в триста тонн. Первый автопоезд, помню, растянулся на сто двадцать метров. Дорога была перекрыта, но какой-то начальник с пропуском выехал навстречу поезду, и вдруг машина его остановилась. Бензин кончился Говорят, пн )ж сам хотел

глинка. За ним еще слои гравия и камня. И каждый слой высотой с гору. Особенно тщательно укладывают суглинок. Пневматические катки постоянно укатывают его, прибористы проверяют прочность, потом насыпают новый слой. Лишь суглинок не пропустит воды. Файзулло знает все и об уникальных сорокакилометровых туннелях для воды — водоводах, и о турбинах и шаровых затворах, и о своем городе. «Новый начальник, — говорит он, — как и старый, бо

следним Он сказал «Детсад давай, Дворец пионеров давай, БелАЗы давай». Министр пожал Файзулло руку.

Вскоре еще двенадцать БелАЗов и экскаватор появились на стройке.

— Возвращаться лучше по старой дороге, — говорит водитель. — Она извилистей, но красивее и безопасней. Новая проложена по южному склону. Она прямее, короче, но после дождей всегда на нее ползет камень

— Зачем же тогда новую сделали?

столкнуть машину в пропасть: поезду-то на подъеме нельзя было останавливаться. Да подоспел грузовичок, оттащил на тросе. Вы-то в Нуреке первый раз?

— Нет, я был здесь года два назад.

Тогда мы пробирались к Нуреку всю ночь, ехали через Яванскую долину. Монтажники устанавливали опоры, тянули провода к Нуреку Сейчас по ним уже бежит первый ток, который будет вливаться в кольцо объединенной энергосистемы Средней Азии

з