Вокруг света 1973-09, страница 74

радивых должностных лиц. Второй мотив казался ему более правдоподобным. К сожалению, он и более унизителен для обеих сторон. Пятнадцать месяцев назад Мартин Бек едва не приказал долго жить. Он единственный в современной истории шведской полиции высокий чин, раненный пулей злоумышленника. Случай этот вызвал много шума, и поведение Мартина Бека изображали как подвиг. Дело в том, что у полиции по вполне естественным причинам острый дефицит героев, а посему заслуги Мартина Бека раздували сверх всякой меры.

Итак, полицейское сословие обзавелось своим героем. А как отметить героя? Медаль он успел получить еще раньше. Значит, его надо хотя бы повысить!

У Мартина Бека было вдоволь времени, чтобы анализировать события злополучного апрельского дня 1971 года, и он уже давно пришел к выводу, что действовал неправильно не только в моральном, но и в чисто профессиональном смысле. И он отлично понимал, что задолго до него к такому же выводу пришли многие его коллеги. Он схватил пулю из-за собственной дурости. И за это его теперь собираются назначить на более высокую и ответственную должность.

Весь вечер вторника он размышлял об этом казусе, но, как только в среду пришел в кабинет на Вестберга алле, всецело переключился на дело Свярда. Сидя в одиночестве за сйЪим столом, он с холодной и неумолимой систематичностью прорабатывал материалы следствия.

И в какой-то момент поймал себя на мысли, что, пожалуй, это для него в общем-то самый подходящий вариант: работать над делом в одиночку, привычными методами, без помех со стороны. Он всегда был склонен к уединению, а теперь и вовсе- начал превращаться в отшельника и не ^г ощущал стремления вырваться из окружающей его пустоты. В глубине души он чувствовал, что ему чего-то недостает. Чего именно? Может быть, подлинной увлеченности.

Этак недолго стать роботом, функционирующим под колпаком из незримого стекла...

Дело, которым Мартин Бек сейчас занимался, не задевало его профессиональное самолюбие. В его отделе процент успешного расследования был высок; во многом благодаря тому, что дела чаще всего были несложные, виновные быстро сдавались и признавали хвою вину.

К тому же отдел расследования убийств был неплохо оснащен техникой. В этом его превосходила только полиция безопасности, в существовании которой было мало смысла, ведь она по-прежне-му занималась преимущественно учетом коммунистов, упорно закрывая глаза на разного рода фашистские оргайизации, и, чтобы не остаться совсем без дела, ей приходилось измышлять несуществующие политические преступления и мнимые угрозы для безопасности страны. Результат был смехотворный. Однако полиция безопасности представляла собой тактический резерв для борьбы против нежелательных идейных течений, и нетрудно было представить себе ситуации, когда ее деятельность станет отнюдь не смехотворной...

Конечно, случались осечки и у отдела расследования убийств, бывало, что следствие заходило в тупик, и в архив ложилось нераскрытое дело. Причем нередко и злоумышленник был известен, да не хватало улик. Так уж бывает: чем примитивнее насильственное преступление, тем скуднее доказательства.

Дело Свярда было куда необычнее; Мартин Бек не помнил ничего похожего в своей практике. Казалось бы, это должно его подхлестнуть, но он равнодушно относился к загадкам и не испытывал ни малейшего азарта. К тому же исследование, которое он провел в среду, сидя в своем кабинете, почти ничего не дало. Данные о покойном, почерпнутые из обычных источников, оказались слишком скудными.

В уголовной картотеке Карл Эдвин Свярд не значился, но из этого вытекало только то, что он никогда не привлекался к суду, а мало ли преступников благополучно уходят от карающей руки правосудия? Не говоря уже о том, что закон сам по себе призван охранять сомнительные интересы определенных классов, и пробелов в нем больше, чем смысла.

Судя по тому, что карточка Свярда в ведомстве контроля была чиста, он не был алкоголиком, ибо власти пристально следят за тем, сколько спиртного покупают такие люди, как Свярд. В Швеции, когда пьет буржуазия, это называется «умеренным потреблением спиртных напитков», а простой лк>д сразу зачисляют в разряд алкоголиков, нуждающихся в лечении. И оставляют без лечения.

Свярд всю жизнь был складским рабочим; в последнее время работал в экспедиционной фирме.

Он жаловался на боли в спине — обычный для его профессии недуг — ив пятьдесят шесть лет получил инвалидность. После чего, судя по всему, перебивался, как мог, на пенсию, пополнив собой ряды тех членов общества, для блага которых на прилавках продуктовых магазинов отводится так много места банкам с собачьим и кошачьим кормом.

Кстати, в кухонном шкафу Свярда только и нашли съестного что наполовину опустошенную банку с надписью «Мяу».

Вот и все, что Мартину Беку удалось выяснить в среду. Если не считать еще кое-каких малозначительных фактов.

Свярд родился в Стокгольме, его родители скончались в сороковых годах, он никогда не был женат и не имел детей.

За помощью в органы социального обеспечения не обращался. В фирме, где он работал до ухода на пенсию, его никто не помнил. Врач, который подписал заключение об инвалидности, отыскал в своих бумагах записи о том, что пациент не способен к физическому труду и слишком стар, чтобы освоить новую профессию. К тому же сам Свярд заявил врачу, что его не тянет больше работать, он не видит в этом никакого смысла.

Может быть, и выяснять, кто его убил и зачем, тоже нет никакого смысла. К тому же способ убийства настолько непонятен, что, похоже, надо сперва отыскать убийцу и спросить его, как было дело...

Но это все было в среду, а в четверг, примерно через час после беседы с водителем фургона, Мартин Бек снова подошел к дому на Тюлегатан.

Рабочий день кончился, но ему не хотелось идти домой. Он опять поднялся на третий этаж и остановился перевести дух. Еще раз прочел надпись на овальной табличке. На белой эмали зеленые буквы: «Рея Нильсен».

Электрического звонка не бы? ло, но на притолоке висел шнур. Мартин Бек дернул его и стал ждать. Колокольчик послушно звякнул. Но никто не реагировал на его зов.

Дом был старый, и через вставленные в створки ребристые ,стек-ла Мартин Бек видел свет в прихожей. Значит, дома кто-то есть. Выждав немного, он снова дернул шнур. На этот раз после звонка послышались торопливые шаги, и за стеклом возник чей-то силуэт.