Вокруг света 1974-11, страница 8

дешь до него — он оказывается . редким... Каждый шаг отнимает много сил. Мох пружинит, и, пока поднимаешь одну ногу и делаешь шаг, вторую затягивает. Пот застилает глаза, мошкара заедает. Идем цепочкой. Ребята уже скрылись впереди, где лес кажется гуще. Иду последним и несу нивелир. Передо мной — Таня. Чувствуется, что она может идти быстрее, но, не показывая этого, идет чуть впереди меня. Иногда, чтобы передохнуть и подольше подержать сапоги в ледяной воде, я останавливаюсь, и она, не слыша моих шагов, оборачивается и ждет.

Наконец вошли в лес. Лена сидит на сваленном дереве, и Сергей, стоя на коленях, заново обматывает ее ноги портянками.

— Вот и пикет, — сказал Петр и указал на еле заметный в траве колышек. Рядом был вбит другой, полуметровый — сторожок. — Отсюда и начнем нивелировку участка.

Сторожок не дает -затеряться точке, обозначающей пикет. Вот так, с этих колышков, и начинается дорога. Какое трогательное название — «сторожок»... Он сторожит уже отмеченное человеком место... На срезе сторожка масляной краской написаны цифры и буквы. Из написанного я разобрал лишь цифру 195 и понял, что это номер пикета. Впереди открылась ровная нитка просеки.

— Сейчас начнем производить двойную нивелировку, — объясняет Петр, — а затем данные отметок рельефа сличим и, если окажутся большие расхождения, придется нивелировать в третий раз.

Петр и Таня взяли нивелиры, остальные — рейки и пошли: рейка — через сто метров нивелир, затем на следующем пикете еще рейка... Так отметки поверхности земли все время передаются, как по цепочке, и получается связка. Вперед ушел Петр со своими реечниками — двумя тихими эвенками, за ними Таня с Сергеем и Леной.

— Начали! — кричит Таня.

И Сергей пошел на отметку. Татьяна двигалась от колышка к колышку спокойно, без единой жалобы на жару, без единого вздоха от комаров. Только изредка просила у Сергея «Дэту» и слегка натирала жидкостью руки. Когда я видел, что с нивелиром трудно перейти заболоченное место — один шаг — и угодишь в топь, я пытался взять у Тани нивелир и

помочь, но она отказывалась и, подхватив треногу на худенькие плечи, перепрыгивала с кочки на кочку без видимых усилий. И по-прежнему она . была прекрасна. Я задумывался: почему она отказывается от помощи? И выходило, что она права. Она выбрала себе профессию, возможно нелегкую, но доставляющую ей радость, и не хотела при трудностях делать для себя никаких поблажек. Вспоминаю, как Побожий говорил, что «в изыскаг-тельской партии, будь ты ее начальник, инженер, не должен пугаться самой черной работы, которой, конечно, на изысканиях хоть отбавляй. Все должны хорошо владеть топором, уметь найти пропитание и разжечь в любую погоду костер, быстро «читать» местность, знать приметы, ориентироваться без компаса».

Наконец вошли в более плотный и высокий лес. Просеки нет, на деревьях — засечки, чтобы пройти и не сбиться с дороги. Издали засечки белеют, как ориентиры. Здесь всего две недели назад прошли трассировщики с замерами, проложили нитку трассы, забили пикеты и сторожки. В стороне видно стоянку: каркас от палатки, остатки дров, след костра.

От колышка к колышку, снимая отметки рельефа земли, трассировщики двигаются по направлению к лагерю. Где-то справа остался Гилюй. Мы идем по равнинной части будущей трассы. Однако трасса пройдет и по берегу реки, где Гилюй не имеет^гойменной части. Это участок самый сложный. В тех местах, где горы обрываются прямо^ к реке, но обрывы не очень высоки, хотя и круты (изыскатели называют их прижимами),, «полки» для дороги будут вырубаться прямо в породе. На протяжении девяти километров пять таких прижимов. В одной из наших вечерних бесед Побожий рассказывал, что строительство железной дороги через безжизненное пространство стоит дорого и надо изыскивать возможности удешевить его... Для того, чтобы доказать целесообразность данного, например, варианта с прижимами, надо пройти по тому варианту трассы, который отрицаешь. Необходимо, чтобы свою часть работы выполнили трассировщики, чтобы геологи произвели исследования грунта дна, гидрологи изучили режим реки, скорость течения, возможность размыва насыпи, чтобы специалисты решили, ка

ким материалом * отсыпать эту насыпь, какие потребуются защитные сооружения — дамбы, траверсы... «Если уйдем в реку, — говорил Побожий, — должны будем рддом искать материал или добираться до породы и из нее делать отсыпку. Хотя в предварительных прикидках мы уверены, что пойдем на прижим, но в конечном счете все сведется к стоимости двух вариантов. Изберем более дешевый. А надежность обеспечим в любом случае». Когда я спросил_л почему не вести дорогу в глубине тайги, уйдя подальше от прижимов, от реки, Побожий ответил, что, если подняться выше прижимов, на пересечении местности встретится множество логов, которые по весне затопит вода, и через которые придется строить большие мосты. «Это самая труддая трасса в моей жизни, — говорил Александр Алексеевич. — Здесь, почти на всем ее протяжении, вечная мерзлота. В долинах под мшистыми марями — линзы льдов. Нет ни троп, ни дорог; реки, хребты и огромнейшие таежные пространства. Будущая железная дорога складывается по частям, как книга по главам».

Многое приходится учитывать изыскателям при выборе трассы. Наряду с тысячами мелочей надо предусмотреть близость месторождений полезных ископаемых, перспективы развития промышленности и сельского хозяйства. Например, при выборе направления магистрали на восточном плече на пути встало препятствие — водохранилище Зейской ГЭС, которое скоро разольется за плотиной в верховьях реки Зеи на двести километров. У изыскателей' было два варианта: пойти ниже плотины, но тогда придется перед Зеей пробивать через хребет трехкилометровый тоннель; или обойти водохранилище с «хвостовой» части — и для этого выстроить мосты на притоках Зеи, у которых высокие горизонты. Остановились на втором варианте. Почему? Во-первых, не нужно будет пересекать хребет и пробивать тоннель, а во-вторых, и это главный момент, уйдя на север, трасса охватит большие лесные массивы, что в перспективе означает освоение нетронутых, новых районов края...

Кажется, нашим рабочим километрам не будет конца. Татьяна по-прежнему бодро выша гивает от пикета к пикету. Уста

6

/