Вокруг света 1976-02, страница 39

и звезды. И громада астероида, тяжело вставшая перед ним. Отдалившись от корабля, инженер сбалансировал скафандр, неторопливо проверил снаряжение и сообщил:

— Все в порядке, я пошел.

— Слежу за тобой, — отозвался в телефонах голос Ларина, — желаю удачи.

Инженер дал двигателю скафандра малый ход. Раздался приглушенный свист реактивной струи, и корпус «микеши» стал медленно отплывать. Через несколько секунд Шегель вышел из тени корабля и окунулся в ослепительные потоки солнечного света.

На прозрачном шлеме скафандра вспыхнули золотистые блики. Набрав скорость четыре метра в секунду, инженер выключил двигатель и полетел по инерции. Он почти не спускал глаз со счетчика радиации. Ее уровень возрастал, все быстрее обгоняя квадратичный закон, и это беспокоило его больше всего. Но доза радиации внутри скафандра была небольшой, и до предела было еще далеко.

Изломанная поверхность астероида, искрящаяся отблесками света, разрасталась перед глазами. «Микеша» съеживался и становился игрушечным. На расстоянии десяти метров Шегель включил двигатель на торможение. Тысячетонная масса металла, изрезанная глубокими трещинами, под свист реактивной струи стеной валилась на него.

— Приземляюсь! — хрипловато сказал Шегель. Удары сердца гулко отдавались в ушах. Шегелю казалось, что Ларин должен их слышать, и ему было стыдно своего волнения.

Он вытянул ноги вперед и за мгновение до касания подал в калоши скафандра электрический ток. Мощное магнитное поле должно было помочь ему удержаться на астероиде.

А дальше все смешалось и перепуталось. Словно шмель, загудел зуммер, внутри шлема замерцали красные вспышки лампочки опасности. Ноги коснулись изломанного металла, но не удержались на нем. От полученного толчка вопреки действию магнитного поля Шегель стал медленно удаляться от астероида. Зуммер гудел все громче, это был уже не шмель, а рассерженный пчелиный рой, вспышки лампочки следовали так часто, что сливались в почти непрерывный багровый поток света. Екнуло сердце, и острый холодок заполнил грудь. Радиационная опас

ность. Секунды, даже их доли, решали сейчас его судьбу и судьбу корабля. Стрелки счетчиков стремительно бежали по шкалам, бесстрастно отмечая лавинообразный рост радиации. Рождался ядерный взрыв.

— Уводите корабль! — крикнул инженер, хватаясь непослушной рукой за рычаг управления двигателя скафандра.

— Включи магнитное поле, — торопливо, но раздельно приказал Ларин.

Шегель машинально повиновался и раздраженно — он уже не думал о себе — закричал:

— Да уводитё же корабль!

И осекся. Гудение зуммера быстро замирало, все ленивее следовали друг за другом вспышки лампочки, стрелки счетчиков падали к норме. Пронесло! Инженер вдруг. ослабел. Его тело обмякло, на лице выступил обильный пот, и струйки его неприятно защекотали шею.

— Орестович! — осторожно окликнул товарища Ларин.

Инженер закрыл глаза и откинул голову. Он собирал силы для ответа.

— Олег!! — заорал Ларин.

— Все в порядке, — негромко ответил Шегель.

В телефонах послышался такой звук, как будто бы щеткой провели по песку, — это облегченно вздохнул Ларин. Инженер встряхнул головой и перевел рычаг управления на малый ход.

|—• Возвращаюсь, — сообщил он.

— Торопись, — сказал Ларин после паузы, голос его звучал виновато, — радиоактивность астероида снова возрастает.

— Как! — невольно вырвалось у Шегеля.

— Довольно интенсивно, — пояснил Ларин, принявший его восклицание за вопрос.

Шегель стиснул зубы и подавил уже готовый вырваться вздох. Стук сердца снова начал отдаваться в ушах. Он до отказа подал вперед рычаг управления двигателем. Тонкий свист реактивной струи превратился в резкий вой.

Приняв на борт инженера, «микеша» несколько секунд неподвижно висел рядом с астероидом, потом корабль выбросил голубоватый сноп огня, дрогнул и, стремительно набирая скорость, начал таять среди сонма звезд.

В этот миг астероид беззвучно вспыхнул ослепительным, сжигающим пламенем, мгновенно растопив мрак доброй четверти небосвода. Мощный поток лучистой энергии обрушился ка корпус корабля, запоздавшего с уходом на

короткие считанные секунды. «Микешу» окутало клубящееся, сверкающее облако раскаленных газов.

Из предварительного отчета экспедиции «Маяк», базовый корабль «Ригель»:

«Нейтровещество вообще и нейтрожелезо в частности обладают спонтанной устойчивостью. Однако в окружении обычных частиц начинается постепенный переход нейтронов в протоны, а орбитальных антинейтральных частиц — в электроны. Накопление электронного заряда по поверхности такого рода тел способствует интенсификации этого процесса. Роль же особенно мощного катализатора должно играть постоянное магнитное поле, влияние которого может привести к развивающейся цепной реакции. Результатом ее является совокупное превращение нейтровещества в обычное. Процесс сопровождается постепенным разрушением кристаллической структуры и дроблением вещества до атомарного уровня с последующей рекомбинацией и более крупных единиц».

Руки начальника бригады спасателей подрагивали от волнения, когда он приставил гарпун-пистолет к запаявшемуся приборному окну жилого отсека и нажал спусковой крючок. Отдачей его кинуло назад и, если бы не страховой пояс, унесло бы от «микеши» в космос. Плазменный кумулятивный шнур прошил внешний корпус корабля, как бумагу, а по его следу в потолок жилого отсека вонзился гарпун — штырьевой микрофон с палец ребенка величиной. Нестройный деловитый хор голосов спасателей сменила первозданная мертвая тишина. Изуродованного «микешу» окутало незримое облако людских надежд, тревог и сомнений.

— Антенна! — закричал Шегель.

— Спокойно, Орестович.

— А я говорю — антенна! Ни черта это не метеорит! Антенна, пришли спасатели!

— Спокойно, Орестович, спасатели, но ты лежи спокойно. Триста рентген за раз — не шутка.

Вылизанный световой бурей корпус МИК-1 тускло, как глыба старого льда, блестел в косых лучах солнца. И право, при некоторой фантазии спасателей можно было принять за хоккеистов, которые за секунду до финального свистка забросили решающую шайбу.

37