Вокруг света 1976-02, страница 37

выплюнуло на астероид несколько мощнейших импульсов электромагнитного излучения, начиная от мягких рентгеновских волн и кончая жесткими гамма-лучами.

Из предварительного отчета экспедиции «Маяк», базовый корабль «Ригель»:

«Вспышка, наблюдавшаяся в районе МИК-1, носила аномальный характер, резко отличаясь от цепных ядерных реакций взрывного типа деления и синтеза. Во-первых, она была сильно растянута во времени, т. е. была именно вспышкой, а не взрывом как таковым. В результате подавляющая часть массы астероида просто развалилась и рассыпалась в тончайшую пыль, диаметр частиц которой сравним с размерами молекул. Во-вторых, по ядерным масштабам удельный выход энергии при вспышке был крайне низким, вполне сопоставимым с выходом энергии при обычных химических реакциях. В-третьих, свыше 90 процентов энергии вспышку выделилось в виде электромагнитного излучения на сравнительно низких частотах.

Проработка на центральном компьютере базового корабля ряда гипотез, которые достаточно удовлетворительно описывали внешнюю картину парадоксального явления, позволила отдать решающее предпочтение гипотезе Данкова — Макдональда, выдвинутой еще в 80-х годах двадцатого века. В соответствии с этой гипотезой в природе, помимо вещества и антивещества, может существовать также стабильное нейтральное и антинейтральное вещество. А поэтому в своих исследованиях наряду с мирами и антимирами человечество может встретиться также с мирами нейтральными и антинейтральными...»

Электромагнитные импульсы, частично отразившись от кристаллической решетки молекул и атомов, вернулись к приемнику гамма-пушки, неся полную информацию о структуре вещества, слагающего астероид. В течение нескольких секунд эта информация была расшифрована и подана на индикаторы.

—■ Железо! — ошар,ашенно констатировал Шегель, несколько раз перечитав показания приборов. — Самое обыкновенное метеорное железо с примесями никеля и кобальта.

—< Железо, — в раздумье подтвердил Ларин.

3*

Шегель возбужденно обернулся к нему.

— Но у железа нет долгожи-вущих радиоактивных изотопов. Значит, в геологическом смысле астероид образовался буквально сейчас!

— Возможно, — без всякого энтузиазма ответил Ларин.

Но Шегель не заметил его скептицизма.

— Но если так, Андрей Николаевич, то мы просто обязаны детально обследовать этот феномен!

— А если дело обстоит как раз наоборот? — спросил Ларин.

— Не понимаю.

— Если астероид доживает последние дни, даже часы, а его радиоактивность говорит о том, что он вот-вот взорвется?

— Но тогда мы тем более должны его обследовать! Это наш долг перед человечеством, перед наукой.

Шегель смотрел на командира с некоторым удивлением — как это он не понимает столь очевидные вещи? Лицо инженера раскраснелось, глаза блестели. Он был совсем непохож на вдумчивого, осторожного специалиста, который сидел с Лариным несколько минут назад и просил о малом, самом малом ходе.

— А если контакт с «микешей» ускорит распад астероида? Вспомним о нарушении квадратичного закона, — сказал Ларин.

— Если мы будем предельно внимательны, то уловим момент, когда нужно удирать.

«А если не уловим?» — хотел спросить Ларин, но промолчал. Однако Шегель сразу заметил колебания командира.

— Конечно, риск есть. Но радиоактивный астероид, да еще с аномальным характером ее нарастания, это же кладезь тайн! В конце концов, гамма-зондаж дал нам структуру лишь внешнего слоя. — Шегель замялся, подыскивая «сногсшибательный» аргумент.

— Может быть, в его толще скрыта атомная энергостанция или ядерный двигатель!

Ларин усмехнулся:

— Корабль коварных пришельцев, замаскированный под астероид?

— А вдруг? И почему именно коварных? Разве мало было выдвинуто проектов у нас, на Земле, которые предлагали использовать астероиды как космические станции?

— Имеем ли мы право рисковать собой и кораблем во имя этих «а вдруг»? — спросил Ларин.

— Во имя науки, Андрей Николаевич, — мягко поправил Ше* гель. — Да и что такое риск? Особенно для нас с вами. ♦

Тут Шегель прав — действительно, что такое риск? И что заставляет человека рисковать? КонечнбГ гражданский долг, профессиональный престиж, искры восторга в глазах любимых и близких — без этих могучих подпорок немыслимо большое опасное дело. Но эта не вся правда о риске. Победа! Радость ее может оценить лишь тот, кто сполна вкусил ее плоды. Разве не ради звездных минут победы люди поднимались на высочайшие горные вершины, в одиночку под парусами огибали Землю* уходили в глубины космоса? А само неуловимое счастье, разве оно не бродит где-то совсем рядом с риском, удачей и смертью?

— Андрей Николаевич! — прервал размышления командира Шегель. — Мы не можем, не имеем права упускать такой объект. — В его голосе звучали умоляющие нотки. — Это будет преступлением против науки!

— Рискнуть я согласен. Судя по всему, игра стоит свеч. Но делать это надо с головой. — На лице Ларина появилось сосредоточенное выражение. — Кораблем и нами обоими сразу рисковать глупо. Оставим «1микешу» на месте. Я отправлюсь на астероид и еде* лаю все, что нужно. ^#

— Вы? А я?

Легкая улыбка тронула губы Ларина.

— Ты в любом случае обогатишь свою любимую науку новы-■ ми фактами.

Шегель потемнел.

— Андрей Николаевич, вы зло^ употребляете моим уважением к вам.

— Напрасно обижаешься, Орестович, — мягко сказал Ларин. — Я опытнее, старше.

— Ни за что!—взорвался Шегель. — Лучше пусть он пропадет пропадом, этот астероид!

— Может, и правда — • пусть пропадет, — в раздумье проговорил Ларин, глядя в лобовое стекло на колоссальную глыбу металла, закрывающую звезды.

— Я пойду, понимаете? Я! А вы останетесь.

Ларин не ответил.

— Андрей Николаевич, — совсем тихо сказал Шегель после долгой паузы, — я прошу вас. Это несправедливо, неблагородно, в конце концов, вы все время берете риск на себя. А я уже давно не тот инженер-теоретик, которого вы когда-то взяли в напарники для испытаний «Вихря».

35