Вокруг света 1976-09, страница 16
Гостеприимная пустыня своение пустынь в нашей стране началось давно. Но здесь, как и всюду, десятая пятилетка ставит новые, более крупные, а значит, и более сложные задачи. В Ашхабаде работает единственный в СССР Институт пустынь, директором которого многие годы был известный географ Агаджан Гельдыевич Бабаев. Сейчас он президент Академии наук Туркменской ССР. Мы пригласили А. Г. Бабаева в нашу «Кают-компанию» и попросили его высказать свое мнение о перспективах освоения пустынь, о новых возникающих тут проблемах. — Агаджан Гельдыевич! Пустыни занимают без малого четверть всей земной суши, а проживает там всего три процента населения нашей планеты. Тем не менее и у нас, и за рубежом речь идет об интенсивном натиске на пустыни. И потому, что они богаты полезными ископаемыми, и потому, что нужны новые площади культурных земель и пастбищ. Как советская и мировая наука помогает людям покорять пустыню? — Во-первых, пустыню не так-то просто завоевать и покорить. Пустыня, как никакой другой природный ландшафт, быстро и бурно реагирует на вмешательство человека, отбивая «кавалерийские наскоки» недостаточно сведущих людей. Вот, например, проложишь трубопровод, проведешь дорогу или линию электропередачи, не приняв при этом в расчет направление и силу здешних ветров, и дорога засыпается песком, а из-под трубопровода и опор ЛЭП песок, наоборот, выдуло. В результате — аварии: разрывы трубопровода, р»ухнувшие мачты АЭП. Так природа мстит человеку, если он недостаточно внимательно относится к изучению ее законов. Мне не нравятся поэтому такие выражения, как «штурм пустыни», «наступление на пустыню». Да и само представление о пустыне у большинства людей превратное. — Принимаем ваш упрек! Что значит, однако, «превратное представление»? Русское слово «пустыня» происходит от слова «пусто». В толковом словаре сказано: «Пустыня. 1. Обширное, обычно безводное пространство со скудной растительностью или вовсе без растительности. 2. Безлюдное, необитаемое место». Все это вполне согласуется с обычным представлением неспециалиста. — Да, большинство людей так себе и представляют пустыню: барханные пески, караван верблюдов с людьми, изнывающими от жары и жажды, накаленное до слабой го лубизны небо и зной, нестерпимый, испепеляющий зной. На самом же деле наши среднеазиатские пустыни — это прежде всего гигантское пастбище. Советская Средняя Азия дает более половины мирового производства каракуля и почти треть всей производимой в стране баранины. Все это не очень-то соответствует слову «пусто», не так ли? И что еще важно отметить — себестоимость продукции животноводства в пустыне вполовину ниже, чем в среднем по стране. Вполовину! Это объясняется тем, что здесь можно обходиться без дорогостоящего стойлового содержания скота. Неприхотливая каракульская овца круглый год находится на подножном корму. Как видите, животноводство в пустыне даже рентабельнее, чем в среднем по стране. — Тогда в чем же смысл проблем освоения пустынь? — Само собой понятно, что страна крайне заинтересована в развитии животноводства среди пустынь. Между тем мы сейчас используем немногим более половины всех пустынных пастбищ. На остальных пока нет водопоев для овец. — Но если пустыня безводна, то где же для этого взять воду? — Вода в пустыне есть везде, надо только вырыть более или менее глубокий колодец. Беда в другом — вода эта, как правило, очень соленая. Такую воду даже овцы не пьют. А ведь каракульская овца XX ВЕК: ГАРМОНИЯ ЗЕМЛИ И РАЗУМА 14 |
