Вокруг света 1977-02, страница 25
поворотом, — видение: по волнам плыл город- Долго, очень долго кружил я по мощеным улочкам Несебра. Дома берегли жизненное пространство: второй этаж, деревянный, обязательно выступал над нижним, каменным. Город был, как ни странно, зеленым: вились плющ и виноград, шелестели смоковницы, — и я только удивлялся: откуда на этом скалистом клочке могли взяться жизненные соки, нет ли здесь какого-нибудь секрета, который и помог городу выдержать битву с соленой водой, длящуюся уже сорок веков? Кривые улочки не раскрывали секрета. Они сами владели некой неподдающейся тайной. Я мог несколько раз пройтись по одной и той же улице, но так и не узнать ее: в зависимости от времени дня и нового ракурса облик неопределимо менялся. И выручали уже найденные церкви. В каменной приземистой постройке или во внушительной громаде проступало нечто знакомое, я обходил ее со стороны и радовался: «Святой Стефан», здесь я уже был... Почему разговор о Несебре неизменно начинается и кончается церквами? Чтобы уяснить это, мне пришлось побывать позднее еще в одном храме-памятнике — в знаменитой Боянской церкви, расположенной у подножия Вито-ши, близ Софии. Стенописи ее относятся к XIII веку, от позднейших наслоений их стали освобождать лишь недавно. Когда входишь в эту церковь, то в искусном полумраке сначала видишь только непонятные, размытые пятна на стенах. А затем настигает ошеломление: сквозь стершиеся круги нимбов проступают строгие и укоризненные лики, даже не лики — лица живых людей, изучающих нас из семисотлетней дали. Так и в Несебре. Время уничтожило невидимые нимбы п^рк-вей. Остались камни. Но жители города видят в них черты древних мастеров — каменотесов, плотников, каменщиков, гончаров, кирпичников. Эти безымянные строители им дороги, так же как будущим поколениям (может быть, тогда в Несебре уже и не останется жителей, может быть, он превратится в «чистый» музей, кто знает) станут дороги незримые черты нынешних несебрцев — тех, кто сумел сохранить память о делах рук человеческих. Кто передал им простую истину: Настоящее — кратковременно и преходяще, но оно — необходимейшая и единственная связь между Прошлым и Будущим... В конце концов Несебр открыл мне свои дома, улицы и соборы. Но он остался молчаливым. У каждого города есть звучание. Все города музыкальны, надо только вслушиваться. Несебр был тих. Лишь краем уха удавалось уловить какую-то томительную ноту, словно очень далеко звенела струна. Или где-нибудь читали стихи, и смысл их был непонятен, различалась лишь аллитерация — один звук, многократно повторяющийся в строке. Не-е-себррр... Не-е-себррр... Волна приливает к берегу и уходит, шурша галькой... И родилось ощущение: этот город надо слушать ночью. Может быть, тогда, когда нет туристов и приезжих, нет постороннего шума и возгласов удивления перед необоримой стариной, в улочках раздается мелодичное цоканье копыт. То по Несебру проезжает фракийский всадник... Памятники встречаются разные. И о какими бы они ни были, со словом «память» у них прямая связь. Когда путешествуешь по Болгарии, рождается особое чув 22 |
