Вокруг света 1977-02, страница 44

Вокруг света 1977-02, страница 44

победным воем, со злорадным свистом. Самолет швыряет из стороны в сторону. Пилотов кидает в кабине от одного борта к другому. Надо немедленно садиться. Но где? Как? Невозможно разглядеть в пляшущей белой круговерти пятачок земли, годный для посадки. Эйельсон до рези в глазах всматривается в белесое месиво, слегка отводит штурвал от себя...

Неожиданно самолет проваливается с нисходящей струей. Земля так близка, Эйельсон прибавляет газ, берет штурвал на себя. Ладони горячи, а спину холодит нервная лихорадка нечеловеческого напряжения. Мелькнули рябые заструги под крылом, мелькнули и пропали... Хоть крылом щупай землю. Но они были, заструги, а это верный признак ровной земли. Еще ниже, еще... И самолет содрогается от страшного удара. Это ветер накренил самолет, и он зацепил крылом за высокий обрывистый берег Амгуэмы. Самолет круто развернуло. Эйельсон в долю секунды успел увидеть, как рябь застругов вырвалась из зыбкой белизны, стремглав приблизилась и превратилась в оглушительный, обжигающий удар в грудь.

...Штурвал продавил грудь Эйельсона.

3 января 1930 года капитан парохода «Ставрополь» радировал председателю полярной комиссии С. С. Каменеву:

«Докладываю, что район к востоку от мыса Северный около пункта, где самолет летчика Эйельсона видели в последний раз, дважды обследовали разведкой на собаках. Был произведен осмотр горизонта с помощью сильных биноклей при ясной погоде, причем никаких признаков исчезнувшего самолета не обнаружено. Свенсон готовится отправить в путь свою санную партию. Но отсутствие корма для собак мешает организовать экспедицию, которая сможет бороться с препятствиями севера».

24 января 1930 года к мысу Северный вылетели на поиски Эйельсона два советских самолета. Их вели пилоты Слепнев и Галышев. Самолеты были доставлены на Чукотку ледоколом «Литке».

Пилоты увидели внизу неподвижный «Ставрополь» и рядом — три самолета. Это были американские машины. Их привели опытные полярные пилоты Ионг, Кроссен и Гильом, направленные на поиски Эйельсона

Советские пилоты приземлились рядом. К ним подошел подтянутый сухощавый человек в меховой куртке, старший американский пилот, и представился:

— Коммодор Ионг. Сожалею, что столь грустные обстоятельства послужили причиной моего знакомства с русскими пилотами. Эйельсон был моим другом. Простите, кто из вас двоих коммодор?

— Я старший группы, — сказал Слепнев.

Ионг представил его американским пилотам.

— Сейчас будем советоваться, как нам продолжать поиски, — сказал Ионг. — Хотим услышать ваше мнение, коммодор Слепнев.

Маврикий Трофимович Слепнев был одним из образованнейших советских пилотов. Он окончил военно-инженерную академию, свободно говорил по-английски.

Кроссен, уважительно выслушав мнения присутствующих, сказал:

— Когда я летел, то заметил, что из-под снега торчит какой-то черный предмет. Мне показалось, что это крыло самолета... Хотя, конечно, я мог и ошибиться.

— Я предлагаю, — сказал Ионг, — чтобы коммодор Слепнев слетал вместе с вами, Кроссен.

Слепнев согласился. Легкий двухместный «Стирмер» взмыл в воздух.

Они приземлились в том месте, где Кроссен заметил темный предмет, торчащий из-под снега. Неподалеку находилось жилище охотника-промысловика, и Кроссен запомнил это место.

Не заглушая мотора, Кроссен выскочил из кабины и побежал по застругам. Потом вдруг остановился и стащил с головы летный шлем.

Из-под снега торчало крыло «Гамильтона».

Десять дней понадобилось, чтобы найти разбитый фюзеляж и тела Эйельсона и Борланда, выброшенные ударом из самолета. Матросы и зимовщики со «Ставрополя» не рыли, а прорубали в твердом как камень снегу узкие траншеи. Тому, кто не был в Арктике, трудно представить, что снег может достигать такой лютой, такой каменной твердости... Наконец топоры звякнули о металл.

Подошел Слепнев.

— Позовите американских пилотов, — попросил он своего второго бортмеханика.

— Господин коммодор... — Ионг тронул Слепнева за рукав и отвел в сторону.

— Господин коммодор, перед отлетом мне сказали о просьбе отца Эйельсона. Он просил, чтобы ему передали штурвал с машины, на которой погиб его сын. Отец и сын... Они так любили друг друга... У старого Эйельсона больше нет никого из родных, совсем никого...

Остатки самолета Эйельсона.

Оба пилота, советский и американский, долго, трудно молчали. Потом Ионг сказал:

— Вчера по моей просьбе радист со шхуны «Нанук» связался с Номом. Дело в том, что все наши машины легкие. А ваши грузовые. Я прошу вас, господин коммодор, чтобы вы доставили тела погибших в Америку. Свяжитесь с вашими властями, если у вас нет возражений. А с американской стороны должен прилететь специально присланный по

41