Вокруг света 1977-07, страница 59

ОЧЕНЬ НОВДЯ СТДРДЯ пдголд

— Вы сейчас выходите? — спросил я у стоявшего в дверях пожилого японца в дорогом костюме, похожего на солидного чи новника. Фразу я повторил про себя несколько раз и — гарантировано — не сделал ошибок. Жирный затылок дернулся от удивления, и ко мне повернулось недоумевающее, пораженное, возмущенное лицо. Оно являло собой иероглиф, кривой, расплывшийся, искаженный гневом:

— Захочу — сойду, захочу не сойду! Это мое дело!

Я вышел из вагона сконф) женный. Мы не поняли друг друга.' Но почему? Этого пока я не знал...

В самом деле, когда живешь в Японии, многие стереотипы мышления поневоле меняются, и то, что на первый взгляд кажется несуразным, невозможным, не могущим существовать в действительности, все-таки оказывается вполне приемлемым и обычным здесь.

Когда из огнедышащего Токио электричка переносила меня в деревню, где помещался наш университет Токай, путь от станции вел по влажным колеям. Рядом шли другие пассажиры электрички, среди которых было много молодых секретарш, одетых в никем не установленную, но строго соблюдаемую «форму»: длин ные шелковые платья. Казалось, вот-вот платья испачкаются в придорожной грязи, безнадежно завязнут в ней тонкие и слабые лакированные каблуки. Но одежда оставалась хирургически чистой, словно девушки не шли по грязи, а скользили по воздуху.

Подобные, ранее не испытанные и резкие ощущения ошарашивают, и, наверное, поэтому так много иностранцев уезжает из Японии удивленными, но так и не разобравшимися до конца в своем удивлении.

Много раз я покупал еду в одной маленькой лавочке на окраине. Рядом с ней стояло несколько таких же серых двухэтажных домов с подслеповатыми окошками Однажды я не нашел лавки Она исчезла. Вместо нее стоял дру-

Когда с сумасшедшей сверкающей Гиндзы попадаешь в боковом квартале на церемонию «очищения водой», такую неспешную и такую традиционную...