Вокруг света 1980-07, страница 51

N

лай, что тот вначале растерялся, а потом, рыкнув, сделал резкий выпад и чуть не раздавил пса лапой. В страхе Ким Василич отскочил метров на пятнадцать... и хотел было убежать совсем, но остановился. Собственный страх в нем боролся со страхом за жизнь хозяина.

Несколько секунд он колебался, а затем, заливаясь пуще прежнего, кинулся к медведю... Собаки у дальних палаток, услышав зов Ким Ва-силича, появились в самый критический момент. Медведь был от Виталия на расстоянии двойного прыжка, когда они взяли его в такое плотное кольцо, что у того пропало всякое желание связываться с человеком. Зверь кружился среди псов, пытаясь подцепить их лапой, но задеть по-серьезному хотя бы одного ему так и не удалось.

Виталий был уже вне опасности, а собаки гнали медведя еще целый километр...

Вот почему на СП полярники любят собак. Никто не пройдет мимо, не позвав и не приласкав четвероногого. А когда собака ожидает потомство, то еще до появления его на свет к начальнику станции идут представители различных научных служб, в жарких спорах доказывают, что они более других заслуживают щенка.

Многие из собак полярных станций, особенно родившиеся на СП, не знают даже, что на свете <сть земля, лес, трава... Под их ногами всегда один только лед. Вот почему они

с таким волнением встречают самолеты: от них пахнет незнакомыми, манящими запахами... От возбуждения собаки начинают драться, и не просто так, от радости, а до боли, крови! И боже упаси в такие минуты вновь прибывшему человеку оказать внимание какой-нибудь одной собаке. Другие ее загрызут

К сожалению, среди собак полярных станций из-за стихийности подбора бывают досадные исключения. Зимовщики с СП-22 рассказывали про двух псов, один из которых при виде белого медведя спрятался за хозяина, другой же просто убежал в дом. «Хотелось бы, — говорили полярники, — чтобы на станциях не было таких случайных псов. Для СП нужна такая порода собак, которая отвечала бы всем требованиям жизни и работы в условиях дрейфующих льдов. После специальной дрессировки собаки на СП могли бы вовремя извещать о начале опасного торошения, отличать толстые льды от более тонких при переходе через них, чуять занесенные снегом предательские трещины и выполнять некоторые хозяйственные работы. К этому вопросу хорошо бы подойти с научной точки зрения».

...Я смотрел на Могилевского и не мог понять, что с ним: сняв шапку, он вытянул шею и вертел головой по сторонам.

— Что с тобой, Илья?

— Сними шапку, — вместо ответа сказал он — Послушай!

Я снял ушанку и сразу ясно услышал отдаленный лай собаки.

— Дай бинокль! — почти крикнул я и приник к окулярам. В направлении несколько левее нашего пути, метрах в четырехстах, я увидел собаку.

Стоя на высоком плоском торосе, она отчетливо выделялась на фоне неба. Я узнал ее. Это был Малыш, один из самых моих любимых псов на СП-23. Илья тоже любил Малыша. В домике у нас всегда для него было припрятано мясо. Иногда мы с Ильей расчесывали спутавшийся густой рыжий мех его, и Малышу это нравилось.

...Не знаю, кто больше прыгал от счастья — мы с Ильей или пес. Он умудрился лизнуть нас обоих в лица, а я на радостях поцеловал Малыша в морду.

Мы были уверены, что за собакой появятся и люди, но Малыш был один. Тогда, ориентируясь по его следам, мы пошли в ту сторону, откуда пришла собака.

Часа через три среди белых ледяных полей мы увидели наш плоский, серый, как облако, айсберг. В бинокль можно было рассмотреть тоненькие ниточки радиоантенн...

Позже выяснилось: мы правильно пошли на юг, но, пока плутали, наша льдина изменила направление дрейфа, и мы вышли к ее самой узкой трехкилометровой части. Не будь Малыша, мы прошли бы станцию стороной. Мы были спасены, и спасены собакой, простой и беспородной дворнягой.

4 «Вокруг света» № 7