Вокруг света 1980-10, страница 5до шестидесяти ниже нуля. Завтра... Нет, не завтра, а, пожалуй, дней через десяток над порогами по еще слабому льду собирается проехать на своем бульдозере Мулланур Газизуллин, этот упрямый, не согласный ни с какими доводами парень. Сердцем его понимаю, а умом — нет. Никуда он не поедет, опасно. Так ему и сказал. Хотя дорога через пороги необходима нам как воздух. Вертолеты не летают, и буровые работы могут остановиться: нужно новое оборудование, нужна еще одна компрессорная установка... 9 декабря. Сегодня состоялось собрание партийной группы. Внеочередное. И необычное. На нем настоял Газизуллин. Пришли и коммунисты, и беспартийные. «Вместе будем решать вопрос!» — так я предупредил Мулланура. Собрание согласилось с ним: разрешило ему пробный рейс над порогами». Так был открыт путь первым грузам на створ будущей ГЭС. Сейчас пуск моста тоже ушел в историю, но для одного человека этот мост стал своеобразной жизненной вехой. Как-то осенью бригадир комсо-мольско-молодежной бригады Геннадий Ткаченко получил письмо из Крыма. Адрес был незнакомый, но вот почерк... «Неужели, Максим?» — мелькнула мысль. Он вскрыл конверт, быстро пробежал глазами исписанный твердым почерком листок бумаги, улыбнулся чему-то своему — Максим просился обратно в бригаду, просил... простить его за мост. Бригадир прочитал письмо, задумался, вспоминая тяжелую и в то же время радостную для всей бригады весну... В тот день с утра шел. мокрый снег. Низкие черные тучи нависали над Синегорьем, но к восьми часам снегопад кончился, в распадок рванул свежий ветерок, над поселком захлопали набитые тугим весенним ветром флаги Первомая. Тучи залохматились, задвигались, и в рваные дыры проглянуло солнце. Ткаченко, проведший всю ночь на береговой опоре моста, все же решил сперва зайти к Максиму. Поговорить еще раз. Он по себе знал, как нападает иногда хандра, как хочется тогда плюнуть на все и уехать куда-нибудь к теплу, к солнцу. Когда бригадир вошел в общежитие, Максим валялся на непри-бранной постели. Рядом стояли упакованные чемоданы. — Максим... — Нет! — Того будто сбросило с койки — Понимаешь ты: нет! И не уговаривай. Семь лет электростанции строю, сюда с Вилюя приехал. Понимаешь — устал я! Устал зимой и летом вот это носить, — он запустил пятерню в давно не стриженную бороду, рванул ее. И, как бы успокаиваясь от боли, сказал глухо: — Хватит, зимой слюни морозить, а летом комаров кормить. Ткаченко поднялся с табурета, посмотрел на чемоданы: — Только меня к тебе бригада послала. Трудно сейчас на опоре. Очень. Дней через пятнадцать паводок начнется. Каждый человек на счету... Вспомнив все это, Ткаченко сложил конверт, сунул в карман. Он и сам не понимал, чем же разволновало его это письмо из Крыма. ...Ну и времечко тогда было, особенно для бригадира: дорог еще не было, бетона тоже — вот и приходилось крутиться, засиживаясь до ночи в прорабской, планировать работу на следующий день, расставлять людей так, чтобы простоев не было. Одни укладывали фундамент под котельную, другие лес под площадки валили. Чего греха таить, было и так, что и за глотку хватали: «Заработок давай. бригадир!» А где его взять, когда до начала больших работ еще было, ой, как далеко. Зато, когда вышли они на главное свое дело — на мост, вся шелуха уже отсеялась. Вернее, тогда она и отсеялась. Геннадий в задумчивости порылся в тумбочке, извлек оттуда старую тетрадь, полистал и остановился на одной из записей: «29 марта. 15.00. Бригада вы шла на русловую опору моста. Мороз 40 градусов. Сильный ветер. Звено Ивана Кротова приступило к подготовке основания опоры моста для бетона. 1 апреля. В 15.00 затопило котлован. Отказал насос. В 16 часов котлован был откачан. Мужественно вела себя бригада Надежды Горб. Женщинам пришлось вновь в эту страшную холодную погоду мыть тряпками скалу, на которую должен лечь первый бетон». «Тряпками протирали, — говорила мне позже Надежда Горб, — так, чтоб пятнышка не осталось. Вы знаете, раньше я как-то не верила, когда читала, будто ЧП происходят в самый ответственный момент. А в тот день поняла, что жизнь — она еще похлеще, чем в книжках, «придумывает». Ребята зачистили скалу, мы ее вымыли, а тут вдруг вода поднялась, насос отказал. Пока его исправили, вся наша работа насмарку пошла Откачали котлован и давай опять на скале блеск наводить, а мороз был... Девчата потом удивлялись: как мы все это выдержали?! И вы знаете, ну прямо до слез было жалко, когда сделанное вновь и вновь приходилось переделывать. Помню, ребята тогда с ног от усталости валились, но никто домой не ушел по нимали. что именно сейчас решается, быть или не быть мосту». 14 мая в 4 часа ночи пошел бетон в котлован. Резко прибывала вода в реке. А к 18.00 ребята уло жили в опору моста последний кубометр бетона. Когда Ткаченко, усталый и не бритый, вместе со своей бригадой 3 |