Вокруг света 1981-02, страница 12

всего часовой. В 1793 году швейцарец Межеван открыл первую часовую мастерскую, и до сих пор город, в котором проживает ныне свыше ста сорока тысяч человек, остается центром часовой индустрии Франции.

В самом Безансоне и окрестных городках департамента Ду находится семьдесят процентов часовых предприятий страны, в том числе заводы крупнейшей французской фирмы «Йема Интернасио-наль». Здесь же производят первоклассные автоматизированные конвейеры для сборки часов. В общем, вся жизнь этого города подчинена размеренному, четкому ритму. Тик-так, прошла рабочая секунда, и во Франции заходили двое новых наручных часов. Тик-так — еще одна секунда, и еще двое часов.

...На улице Жюшу уже появились парни в рабочих спецовках и девушки в вельветовых курточках. Я ускоряю шаг. Вот и нужное мне двухэтажное здание. Шестнадцать белых колонн в виде двузубых вил легко взметнули огромный желто-коричневый параллелепипед, опоясанный широченной серебряной лентой сплошных окон. Вхожу внутрь и попадаю в просторный зал. Много цветов, воздуха. На стенах висят репродукции картин Пикассо, многих видных французских художников, цветные фотографии, эстампы. Людей не видно, и я чувствую себя первым зрителем, который пришел на премьеру в новое здание театра.

По широкой лестнице поднимаюсь на второй этаж. Справа — длинный «зрительный зал» площадью несколько сотен квадратных метров. Вместо кресел два ряда похожих на школьные желто-белых столов, за которыми сосредоточенно работают люди в белоснежных халатах. В зале стерильная чистота, тишина, простор. Кажется, что это не сборочный цех завода, а лаборатория НИИ или редакция крупной газеты.

В этом ультрасовременном глазастом здании на улице Жюшу разместилось акционерное общество «Слава».

В нашем представлении Франция, как правило, ассоциируется с женскими модами, знаменитыми духами и богатейшей культурой. Все это так. Но ведь Франция еще и одна из высокоразвитых в промышленном отношении стран. В подтверждение тому каждый назовет известные автомобили «рено», «пежо», «ситроен», англо-французский сверхзвуковой пассажирский самолет «конкорд» или что-нибудь в этом роде. А вот то, что Франция занимает четвертое место в мире по производству наручных часов, требующего, кстати, прецизионного оборудования, особо точных приборов и квалифицированных кадров, знают далеко не все.

СОЛДАТ СОЛДАТА ВСЕГДА ПОЙМЕТ

— Входите, входите, жду вас. Рад видеть соотечественника, — приветствовал меня хозяин небольшого ка

бинета рядом ео сборочным цехом, когда я приоткрыл Дверь с табличкой «Генеральный директор*. — Козин Михаил Сёргес^йч, к вашим услугам.

Скромная, дедойая обстановка кабинета, отсутствие кипы бумаг на письменном столе, приветливая, неторопливая манера разговора сами по себе говорили о многом, настраивали На непринужденную беседу.

— Михаил Сергеевич, прежде всего один вопрос: когда и как появились во Франции наш» часы?

— До 197? года здесь, в Безансоне, была маленькая фирма, которая продавала небольшие партии советских часов. Дела шли средне, а мы все-таки радовались: шутка ли, советские часы во Франции! Но вскоре забеспокоилась, почему продажи увеличиваются так медленно? И в Англии, и в Канаде, Да и в ряде других стран pactyt ощутимо, а тут нет..

— Как объяснила это фирма?

— Говорила, что рынок очень избалованный, сильна конкуренция, изменчивы вкусы покупателей, а часовая промышленность СССР не поспевает за местной модой. Но, изучив дело на месте, мы выяснили, что есть еще одна причина У фирмы просто не хватало силенок, экономические мускулы были слабоваты. Поэтому решили создать акционерное общество, в котором на паях участвовали бы французы и советские внешнеторговые организации. Пригласили, конечно, и нашего прежнего партнера. Зачем наживать еще одного конкурента и терять постоянных покупателей?

— Так уж и терять?

— Именно так, и никак иначе! — Михаил Сергеевич оживился, встал из-за стола, открыл дверь кабинета, видимо, намереваясь кого-то позвать из сборочного йеха. Но тут в дверях возник немолодой брюнет среднего роста. — А вот и мсье Каррюзо. Ко-ман сава? Ну и хорошо, что хорошо. Знакомьтесь, Морис ЗКаррюзо, генеральный директор часового департамента «Славы». Объясните, Морис, почему акционерное общество заинтересовано в привлечении покупателей прежнего партнера.

— Видите ли, наши клиенты — солидные фирмы, — не раздумывая, начал Каррюзо. — Они приобретают товар оптом, по образцам, а потом реализуют его через сеть своих магазинов. Оптовик не имеет возможности проверять каждые часы из многотысячной партии, которую он купил. Поэтому продавец и покупатель все равно что... муж и жена. От их взаимопонимания и доверия зависит благополучие каждого. К новому продавцу, предлагающему не очень известный товар, идти рискованно.

Морис Каррюзо излагал мне, приезжему журналисту, эти прописные

для него истины рынка очень мягко, даже застенчиво, склонив набок голову.

— Мсье Каррюзо, создание акционерного общества, оправдало себя? Позволило шире развернуть дело?

— Да. «Слава» стала значительно больше покупать в СССР часовых механизмов, а у местных фирм — модных стрелок, корпусов. В Безансоне, где нет недостатка в квалифицированных кадрах, собираем из этих элементов часы, которые отвечают требованиям самых придирчивых заказчиков.

— В результате...

— Продаем в восемь раз больше, чем восемь лет назад. Причем не только здесь, во Франции, но и более чем в двадцать стран Европы и Африки. Предлагаем часы двухсот пятидесяти моделей. Причем не забудьте, что Безансон — столица часовой промышленности Франции, что отсюда до Швейцарии, ФРГ, Италии, признанных часовщиков, рукой подать, всего сто километров!

Я давно заметил, что людей, занимающихся коммерцией, хлебом не корми, дай только добраться до любимых цифр.

— Значит, дополнительные - капиталы плюс французские стрелки — такова формула успеха «Славы»? — вновь задал я вопрос

— С успехом не спешите, Акционерное общество некоторое время испытывало финансовые трудности, хотя продажи резко возросли. Ох, извините, совсем забыл! — спохватился Каррюзо, взглянув на часы. — Сейчас должен прийти покупатель, надо его встретить. Да не смотрите так пристально на мою левую руку. Три года пользуюсь вашими, простите, нашими часами. Ходят хорошо, элегантны. Что еще надо? — Хитро улыбнувшись, Морис Каррюзо покинул кабинет.

— Как же так: продажи выросли, а у «Славы» финансовые трудности? Что это, французский феномен? — обратился я к Михаилу Сергеевичу.

— Наша неопытность, а главное, пожалуй, сложность человеческих отношений. Непонятно? Сейчас поясню.

Козин замолчал, встал и заходил по кабинету. Его брови сошлись над переносицей. Чувствовалось, что воспоминания не слишком приятны ему.

— Набирая персонал для нового акционерного общества, — продолжал он, — мы торопились, словно на пожар. Забыли русскую пословицу: «Поспешишь — людей насмешишь». Вскоре выяснилось, что штаты фирмы великоваты. А никого не уво* лишь, не скажешь: «Извините, господа, просчитались». Но и это не все. Как вы знаете, на пост генерального директора мы пригласили Каррюзо. Он был владельцем нашей прежней фирмы-партнера. Да, да, .именно он. И хотя Морис сразу же согласился,

10