Вокруг света 1981-07, страница 49

прошел невредимый по дорожке двора и оказался у дверей покойницкой. Там стояла, ожидая его, незнакомая дама.

— Сэр Ланселот! — воскликнула она.— Оставьте этот меч, ибо вы умрете из-за него.

— Я не оставлю его,— ответил он,— что бы мне ни грозило.

— Вы говорите мудро,— сказала дама,— ибо если бы вы оставили этот меч, то никогда больше не увидели бы двора короля Артура.

— Каким бы я был глупцом, если бы согласился оставить этот меч! — ответил он.

— Но, любезный сэр рыцарь,— сказала дама,— в благодарность, что я предупредила вас, вы должны поцеловать меня прежде, чем уйдете отсюда.

— Нет,— ответил сэр Ланселот,— это был бы греховный поцелуй.

— Увы,— с рыданием сказала дама,— все мои труды пропали напрасно. Если бы вы поцеловали меня, то пали на землю мертвым Ибо я возвела эту Гиблую Часовню колдовством, чтобы заманить трех благороднейших рыцарей логров — сэра Гавейна, вас и сэра Персиваля, который еще не родился. Ибо я — волшебница Хелависа и действую заодно с Феей Морганой.

— Да спасет меня Иисус от ваших хитрых чар,— сказал сэр Ланселот, крестясь. И, когда он поднял глаза, колдунья Хелависа исчезла.

И сэр Ланселот отвязал коня и быстро поскакал по дороге, и скакал до тех пор, пока не увидел даму, сестру сэра Мел йота. И когда она увидела его, то всплеснула руками и заплакала от радости.

Поспешили они в замок неподалеку, где лежал сэр Мелиот, и нашли его бледным как смерть, а кровь все еще струилась из его раны. Ланселот стал на колени подле него, тронул рану мечом и обвязал ее шелком — и тут*же сэр Мелиот исцелился.

После этого Ланселот остался с сэром Мел йотом и его сестрой и отдыхал в замке много дней. Но однажды утром он сказал:

— А теперь я должен отправиться в Камелот ко двору короля Артура, ибо праздник пятидесятницы приближается. Там можете найти меня, если пожелаете.

Тут он быстро поскакал в лес, и весеннее солнце, золотым дождем падая между свежих зеленых листьев, отражалось в его сияющих доспехах. Но и по дороге в Камелот встретился он с новыми приключениями.

К вечеру он достиг замка, где нашел хороший прием и удобную постель на ночь. Но перед рассветом был разбужен стуком в ворота и, выглянув в окно, увидел сэра Кея, преследуемого тремя рыцарями. Тогда сэр Ланселот надел доспехи, вылез из окна и по простыне спустился вниз.

— Повернитесь,— закричал он трем рыцарям, бросаясь на них. И семью ударами он уложил их всех на землю.

— Сэр рыцарь! — вскричали они.— Сдаемся вам как несравненному бой-

цу-

— Сдайтесь сэру Кею,— сказал Ланселот,— или я убью вас.

И когда они пообещали сделать это, хотя и ропща, ибо не Кей победил их, Ланселот продолжал:

— Теперь поспешите в Камелот и явитесь к королю Артуру на праздник пятидесятницы, сказав, что сэр Кей прислал вас!

Когда они удалились, он взял сэра Кея в замок и проводил его в спальню. И сэр Кей уснул крепким сном в постели Ланселота. А когда он поздно утром проснулся, Ланселот исчез, но исчезли и доспехи сэра Кея.

«Ага,— подумал Кей.— Несладко придется кое-кому из рыцарей короля Артура, ибо они будут думать, что это я, и схватятся с ним! Сам же я в доспехах Ланселота буду ехать спокойно!»

Ибо сэра Кея не очень-то жаловали рыцари Круглого Стола за его надменные речи и мстили, сбивая с коня, когда бы ни встречали его.

Но на этот раз сэр Кей вернулся в Камелот, и ни единый рыцарь не бросил ему вызов, хотя у Ланселота, ехавшего в доспехах Кея, весь день не было отбоя от вызовов.

— Вот едет гордый сэр Кей! — закричал один из трех новопроизведен-ных рыцарей, отдыхавших в шатре неподалеку от замка, где остановился Ланселот.— Он думает, что нет равных ему рыцарей, как бы часто мы ни доказывали ему обратное! Но давайте сразимся с ним все по очереди — он не будет столь дерзким на празднике завтра, если мы хорошенько помнем его сегодня!

Ланселот, однако, поверг их с коней наземь, одного за другим, и велел на следующий день передать себя на милость королеве Гвиневере и сказать, что прислал их сэр Кей.

Тут поскакал он дальше и вскоре повстречал своего брата, сэра Эктора, с тремя лучшими рыцарями Круглого Стола — сэром Сеграмуром, сэром Увейном и самим сэром Гавейном.

— Клянусь,— сказал сэр Сегра-мур,— я испытаю силу сэра Кея, о которой он столь часто говорит!

И он наставил копье и ринулся на Ланселота. Но сэр Ланселот ударил сэра Сеграмура с такой силой, что конь и всадник рухнули на землю.

— Взгляните, друзья! — воскликнул сэр Эктор.— Вот это был могучий удар! Мне кажется, что этот рыцарь намного сильнее, чем когда-либо был сэр Кей. Давайте посмотрим, что я смогу с ним сделать.

И сэр Эктор наставил копье, и они сошлись, словно гром ударил, и Ланселот бросил его через круп коня и оставил лежащим на земле.

— Клянусь,— сказал сэр Увейн,— это весьма сильный рыцарь; я уверен, что он убил сэра Кея и разъезжает теперь в его доспехах. Будет трудно

справиться с ним, но посмотрим, что я смогу сделать!

Они сошлись в безумной схватке, по Ланселот выбил сэра Увейна из седла, и тот ударился о землю столь сильно, что долго лежал без движения.

— Теперь,— сказал сэр Гавейн,— только мне остается сразиться с этим рыцарем.

И он закрылся щитом, взял в руку доброе копье и со всей силой ринулся на сэра Ланселота; и каждый рыцарь ударил другого в середину щита. Но копье Гавейна разлетелось на части, а копье Ланселота ударило с такой силой, что Грингалет, конь Гавейна, покатился по земле.

— Думаю, это должен быть сэр Ланселот Озерный,— сказал Гавейн, медленно поднимаясь и помогая другим рыцарям встать на ноги.— Давайте поспешим в Камелот, ибо там мы сможем узнать это.

На следующий день, в праздник пятидесятницы, все рыцари короля Артура собрались за Круглым Столом. Явился и сэр Ланселот в доспехах сэра Кея, но, конечно, без шлема. Тут Гавейн, Увейн, Эктор и Сеграмур узнали наверное, кто опрокинул их одним копьем, и немало среди них было смеха и шуток.

А сэр Кей рассказал королю, как сэр Ланселот спас его от трех рыцарей, которые хотели убить его.

— И он заставил трех рыцарей сдаться мне, а не ему,— сказал сэр Кей. И все трое были тут и свидетельствовали это.— Тогда сэр Ланселот взял мои доспехи,— продолжал Кей,— и оставил мне свои. Я ехал домой спокойно, ибо никто не осмеливался сразиться со мною!

Затем явились все те рыцари, которые содержались пленниками у сэра Тарквина, и рассказали, как Ланселот спас их. Сэр Гахерис сказал:

— Я видел всю битву от начала до конца, и этот Тарквин был сильнейшим рыцарем из всех, кого я когда-либо встречал.

Тут явился также сэр Мелиот рассказать, как Ланселот спас его; и король Багдемагус, за которого он сражался, и многие другие — и все рассказывали о могучих деяниях и великой отваге Ланселота.

И король Артур был счастлив, что у него такой рыцарь, а королева Гви-невера, услышав рассказы о могучих деяниях сэра Ланселота, полюбила его. И никто не осуждал теперь Артура за то, что он посвятил в рыцари неиспытанного оруженосца, ибо сэр Ланселот за этот год приключений завоевал такую славу, какой не было ни у одного рыцаря на свете, и почитался всеми людьми — и благородными и простыми, и не было никогда другого такого рыцаря в королевстве логров, как сэр Ланселот Озерный.

Продолжение следует

Перевел с английского Л. ПАРШИН