Вокруг света 1982-01, страница 6

раз за разом идет борьба огня и жизни, и ныне эта картина наконец открывается нам

Прошел по плесу от морей Археозоя.

Постиг вулканов рев и магмы лавопад,

Нашел комки белковых тел в воде Протерозоя,

Отверг ненайденный таинственный

Конрад.

Вдохновенно, со знанием дела написа на старшим геологом Кольской геологоразведочной экспедиции, кандидатом геолого-минералогических наук Юрием Смирновым эта маленькая ода. И посвящена она первому свидетелю глубокоземных таинств — турбобуру, участнику грандиозной эстафеты в глубь Земли

Он неповторим, наш турбобур, и по замыслу, и по исполнению. Вращается при бурении не вся громадина из бурильных труб с долотом на конце, а лищь несколько метров самого бурильного механизма. А как трудно даются крошечные, 5 —6-метровые «этапы», видно по стесанным до основания шарошкам каждого отработавшего долота. Будто это не сверхкрепкие сплавы, а легкий и податливый алюминий. Впрочем, велика доля в общем успехе и специального алюминиевого сплава, из которого изготавливаются сами буриль ные трубы.

Так случилось, что последним моим гидом на сверхглубокой оказался ее главный геолог В. С. Ланев. Со своим по-настоящему бесценным хозяйст вом — образцами кернов с разных глубин — он знакомил, как показалось, более сдержанно, чем с техническими особенностями самой установки.

Прекрасная техника, не правда ли? А какие мастера работают на ней! -Я еле успевал за ним по цехам и переходам этого бурильного завода.— Уверен, с таким коллективом мы непременно одолеем проектные пятнадцать километров. Что потом? Так вы посмотрите, какие дела развертываются в стране по сверхглубоким...

Действительно, Кольская лишь первенец серии отечественных сверхглубоких, активная работа над которыми ведется под руководством специального Межведомственного научного совета ГКНТ, возглавляемого министром геологии СССР, профессором Е. А Козловским.

Уже пошла наверх научная «продукция» Саатлинской сверхглубокой (Азербайджанская ССР). Готовится техника для скважин в Западной Сибири и на Урале. На очереди Украина, Тянь-Шань и другие районы страны. Усилия, разумеется, нужны немалые, но ведь и дело, еще по убеждению Михаила Васильевича Ломоносова, «велико есть... во глубину земную разумом»!

Немалая пища для разума уже добыта, а сколько' еще ждет неведомого и парадоксального, подтверждающего идеи ученых и опровергающего их, там, на новых глубинах! Что же они таят, эти новые горизонты?

п-ов Кольский- Мурманск

Иесколько лет назад я оказался в Благоевграде и узнал об Иване Валчуке — советском офицере, национальном герое Болгарии, павшем в бою с фашистами. Время шло, но бегущие в прошлое годы как-то не позволяли рассказать об услышанном: хотелось собрать недостающие сведения, узнать новые факты. Со временем факты появились. И вот я возвращаюсь к памятной теме...

Отель «Бор» стоит высоко над Бла-гоевградом — в хвойном лесу. Гостиница словно вырастает из крутого склона горы и поднимается над вершинами деревьев. Из каждого окна виден город, лежащий внизу, в долине реки Бистрицы. Когда восходит солнце, на улицах лежит густая тень, и лишь зубцы новостроек — многоэтажных белоснежных башен — выхвачены первыми лучами зари. Сверху кажется, что высоченные дома заряжены солнечной энергией и испускают свет сами по себе, разгоняя последний ночной мрак...

Встреча была назначена на восемь часов утра в небольшом кафе в центре Благоевграда. Узкий длинный стол сто-

Памятник советским воинам-освободителям.

ял в глубокой нише, отгороженной от зала панелями из темного полированного дерева. В кафе сумеречно и прохладно, а за столом, озаренные теплым оранжевым сиянием чугунных светильников, сидели трое пожилых мужчин. Их лица были строги и торжественны, как на групповой фотографии многолетней давности.

Завидев нас, мужчины заулыбались и долго пожимали руки. Затем все чинно рассаживались, словно и порядок, кто как сидит, был тоже важен: казалось, сейчас должен явиться деловитый фотограф и, зафиксировав сидящих, щелкнуть затвором.

Может быть, то, о чем я хочу рассказать, и есть групповая фотография, только внешность человека, который должен быть помещен в центре, человека, из-за которого мы и собрались, мне трудно описать. Внешность эту хранят в памяти трое пожилых мужчин, с которыми я встречался в Благоевграде. Они, трое, помнили Ванюшу живым...

4