Вокруг света 1982-04, страница 48
ленькие врачи в синих халатах работали на диво быстро: я подсчитал, что в одной из амбулаторий за шесть часов побывало 300 пациентов, среди которых были и глубоководные рыбы, обычно не появляющиеся возле коралловых рифов на мелководье. Отсюда можно сделать вывод, что всем живущим й определенном районе хорошо известно, где они могут получить необходимую медицинскую помощь». Как убедился Томас Суини за время наблюдений, губаны-чистилыци-ки пользуются иммунитетом от нападений со стороны пациентов. Но вот те, кто обращается за медицинской помощью, порой подвергаются риску. Им приходится проявлять осторожность, поскольку возле кораллов нередко подстерегают жертву хищники. Интересно, что, хотя с общего согласия сама амбулатория, видимо, объявлена зоной мира, нарушители конвенции все же встречаются. Однажды биолог стал свидетелем такого эпизода. В приемный покой вплыла небольшая султанка. Тут же из бокового прохода к ней метнулась синенькая рыбешка, как две капли воды похожая на губана. Не успела пациентка сообразить, что к чему, как острые зубы отхватили у нее плавник. Этим волком в овечьей шкуре, а точнее в докторском халате, оказалась морская собачка. «Подобная дьявольски ловкая мимикрия может обмануть кого угодно,— писал в своем отчете Томас Суини.— Но этого мало. Морская собачка искусно имитировала даже смешную танцующую «походку» гу-1 бана. И, лишь оказавшись достаточно близко от жертвы, хищница отбросила маскировку и перешла в атаку. Взрослые рыбы обычно распознают притворщицу и прогоняют ее. А вот молодым приходится на собственном, весьма болезненном, опыте учиться отличать имеющего патент врача от самозванца». Казалось бы, подобные уникальные наблюдения должны были получить соответствующее признание в научных кругах. Но, как уже случалось не раз, ученые мужи не усмотрели в них особой новизны. В вежливых ответах, полученных Суини, указывалось, что подобные формы коменсализма давно известны, причем к числу чистильщиков относятся 26 видов рыб, 6 видов мелких ракообразных и даже один вид крабов. И лишь ныне покойный, видный ихтиолог Конрад Лимбах написал скромному биологу, что обнаруженные им подводные амбулатории вносят важный вклад в понимание малоизученного явления симбиоза, которое, по-видимому, во многом определяет взаимоотношения обитателей океанов и морей. По материалам иностранной печати подготовила А. ЛЕВИНА ВЛАДИМИР РЫБИН «ПРЯМО ПО КОР/АЕ-МИНА!» и Рассказ J а море нет оружия опаснее мин. Во вторую мировую войну воюющие стороны потеряли на минах 1200 боевых кораблей и транспортов... Созданные для защиты своих берегов, мины стали универсальным оружием нападения. Они снабжаются неконтактными взрывателями, целыми комбинациями взрывателей, ориентированных на трудно имитируемые тралами физические поля корабля — гидродинамическое, акустическое... Современные мины обладают высокой чувствительностью, избирательностью цели, противотральной стойкостью... Многое знал о минах капитан 3-го ранга Дружинин — и как их ставить, и как уничтожать. На различных учениях тральщик, которым он командовал, не раз получал высшие оценки. Но теперь, когда под килем было не учебное, а настоящее минное поле, Дружинин вдруг показался себе матросом-первогодком, для которого все незнакомо и ново. Арабское командование сообщило, что здесь, в Суэцком заливе, мины ставились с торпедных катеров ночами, при противодействии авиации и надводных кораблей израильтян, что надежной привязки к береговым ориентирам не было, координирование минных постановок производилось способом обратной засечки, из чего следовало, что среднеквадратическая ошибка достигала мили и более. Иными словами, мины ставились как попало, без обязательного составления карт минных полей. Таким образом было выставлено пять минных заграждений, в основном из якорных неконтактных мин. Двенадцать из этого неопределенного числа мин было уничтожено еще до прихода в Суэцкий залив советских кораблей: восемь успели вытралить, на двух подорвался либерийский танкер «Сириус», двумя были потоплены два египетских катера. Вот и все, что было известно. Остальное предстояло выяснить советским морякам. В связи с этой неопределенностью им требовалось протралить огромную акваторию в 1250 квадратных миль... — Ну что? — спросил Дружинин стоявшего рядом на мостике своего замполита лейтенанта Алтунина. Люди в порядке, ждут команды,— ответил он и посмотрел на ют, где точно по боевому расчету стояли матросы. Командир кивнул и вопросительно посмотрел на штурмана. Тот тоже все понял без разъяснений, для верности глянул в пеленгатор, ответил спокойно: — Выходим в точку... Все было буднично, как на учениях. Развернулась на корме трал-балка, с ее носика начал потравливаться строп с массивным гаком на конце. Командир отделения минеров старшина 2-й статьи Чапаев, стоявший по правому борту, быстро подвесил к гаку звенья цепи — ползуны, и трал заскользил с юта, расцвечивая перламутровую гладь моря ярко-красными бусинками буев-носителей. — Начинаем пахать! — торжественно сказал командир и сам сделал запись в вахтенном журнале: «07.48. Легли на первый галс. Дали ток в трал. Начали боевое траление». Казалось, один только командир в эти минуты оставался спокойным. Но Алтунин видел, что и он тоже то и дело поглядывает на взбаламученную воду за кормой, на подвижный пунктир буев, далеко вправо оттянутых отводителем, скользящим в синей глубине, там, где прыгал на пологих волнах последний буй. Не заметили, как прошел час в напряженном ожидании. «Повернули на обратный курс. Легли на второй галс. Дали ток в трал. Начали траление»,— записал командир в вахтенном журнале. И вдруг вздрогнул от зычного крика сигнальщика-наблюдателя, стоявшего рядом, на крыле мостика: — Два самолета, слева восемьдесят — сорок кабельтовых! Самолеты шли низко, почти теряясь в утренней дымке, затянувшей близкий Синайский берег. Еще издали Дружинин скорее угадал, чем разглядел: израильские «скайхоки». Держась уступом вправо плотно друг возле друга, они пронеслись над мачтами, оглушив ревом двигателей, взмыли вверх, развернулись, снова прошли над самым кораблем, снова взмыли и быстро затерялись в синей глуби неба. — Хулиганят! — с удивлением в голосе сказал помощник командира корабля капитан-лейтенант Судаков. Он хотел еще что-то добавить, но тут, как и в первый раз, истошно закричал наблюдатель: — Два самолета, слева девяносто — сорок кабельтовых! — Что ты кричишь?! — поморщился Дружинин, поднимая бинокль. Теперь это были «миражи» с такими же, что и у «скайхоков», синими шестиконечными звездами в белых кругах на концах крыльев. «Миражи» проделали в точности те же маневры и скоылись над Синайским берегом. ^ — А ведь они демонстрируют,— сказал Алтунин.— Вот, мол, какие мы, все имеем, хоть «миражи», хоть «скайхоки». 46 |
