Вокруг света 1982-11, страница 31
ворились о беседах с конкретными людьми. Горло пересохло, но настроение приподнятое. Прохладный ветер с полей шелестит листьями пальм. МИР ИЗМЕНЯЕТСЯ Домики с внутренними двориками построились ровными рядами по обеим сторонам глинистой тропинки. Перед ними растут пальмы, бродят коровы, козы пощипывают клочья травы. Неподалеку футбольное поле и площадка с сеткой для волейбола. Трое мальчишек гоняются друг за другом на велосипедах. Рабочий поселок текстильной фабрики «Минакши Милз» не отличается на первый взгляд особыми удобствами. Но с точки зрения сотни человек, семьям которых удалось получить домики в этом поселке, о лучшем нечего и мечтать. Остальные рабочие этой фабрики — около тысячи человек — лишены возможности получить жилплощадь по соседству и — за высокую плату — снимают комнаты в отдаленных пригородах Мадурая. Кому это не по карману, ищет жилье в окрестных деревнях. Мы пришли в дом Раджана Карати-хея, двадцать с лишним лет проработавшего на «Минакши Милз». Предупрежденный о приходе, Раджан встречал нас у дверей домика. Мне, как редкому гостю, он повесил на плечо красивое махровое полотенце. Потом пригласил зайти в дом. Церемония знакомства с его отцом, женой и двумя детьми не отняла много времени, тем более что дети очень стеснялись и предпочитали разглядывать меня из-за дверной створки. С отцом Раджана беседа тоже не очень получилась — он уроженец отдаленной южнотамильской деревни, и его диалект— за пределами моего понимания. Жена Раджана внесла ужин. Смущение несколько рассеялось, расселись на циновках и запустили пальцы в горки риса с кари, лежащие на банановых листьях. Потом последовали яичница и молоко. Раджан с гордостью показывает недавнее приобретение — большой будильник. — Чтобы не опаздывать на работу. Будильник занимает почетное место на книжной полке рядом с радиоприемником и стопкой иллюстрированных журналов. — Хорошо живете,— пытаюсь я сделать комплимент хозяину. — Что вы! Денег всегда не хватает. На радиоприемник ушла почти вся премия позапрошлого года. Сейчас сыну нужен новый велосипед, в школу ездить. У нас тут все дети учатся. Обучение, слава богу, бесплатное. Вот, скопил денег и купил корову,— замечает наш хозяин.— Теперь молока для детей вдоволь. Немного даже продаю соседям. — Но расходы тоже растут? — поинтересовался я. Хозяин пожимает плечами: Городская семья из поколения в поколение живет в одном старом и крепком доме. — Конечно. Но крестьянам и ремесленникам живется труднее... Работа на фабрике — это устойчивый доход, относительное спокойствие. Нас в городе считают людьми удачливыми. У фабричных и образование побольше, зарплата выше. Семьи у нас не такие многодетные, как у крестьян. В общем, устраиваемся... Расходы, правда, тоже растут. Приходится чаще покупать одежду, жене сари, мы не ходим в лохмотьях. Часы, велосипед, приемник — всего этого еще сорок лет назад мой отец даже не знал. А мы не представляем, как без них можно обойтись. Отец до сих пор не понимает, зачем выписывать газету. Ведь это тоже постоянная статья расходов... — Для тех, у кого не хватает денег на газеты,— вставляет Рагу,— профсоюзные комитеты всегда держат несколько свежих номеров. Их можно прочитать прямо в конторе. Многие так и делают. Значит, мы добились того, что почти все рабочие грамотны и интересуются политикой. — Что будут делать ваши сыновья, когда вырастут? — спросил я у Раджана. — Сейчас они ходят в среднюю школу. Может, удастся колледж закончить. Глядишь, образованными станут. А то займут мое место у станка. Но получить работу на текстильной фабрике не так-то легко. Не будем загадывать. Так или иначе, но мир изменяется к лучшему... Мадурай — Москва 29 I |
