Вокруг света 1983-05, страница 20

1 марта по 14 апреля 1982 года население Тхайбиня высадило 109 тысяч корней толстого бамбука и более полумиллиона— тонкого индийского тростника, который заполняет промежутки между бамбуковыми стволами и делает стену совершенно непроходимой.

По традиции, понятие обороны в сознании йарода неразрывно связано с бамбуковыми крепостями деревень. Потеря городов, дорог, заводов еще не означает потерю страны. Сдать врагу деревню — значит капитулировать.

Уже в годы войны против американских агрессоров строительство современных регулярных вооруженных сил стало ведущей концепцией военной доктрины во Вьетнаме. Регулярная армия сейчас главный оборонный щит страны. Она впитала в себя самые новые достижения военной науки. И все же Вьетнам не отказался от традиционной местной обороны. Местные вооруженные силы не только продолжают существовать, но и развиваются одновременно с регулярной армией. Каждая провинция имеет свои военные формирования, которые подчиняются провинциальным властям. В каждой общине есть свой вооруженный отряд ополченцев, которым руководит один из членов народного комитета общины. Ополченцы занимаются военной подготовкой, охраняют порядок и безопасность внутри общины и вокруг нее, бдительно следят за появлением чужака и не успокоятся, пока не узнают, кто он и чего ему нужно.

Чужой может проскользнуть через государственную границу. НО на границе общины его обязательно задержат: там всех своих знают в лицо.

РИС НАСУЩНЫЙ

Шум искрящейся на солнце, вспенившейся воды заглушает ровный гул электродвигателя. Насосная станция втягивает в свое жерло стоячую воду из канала «Единство» и с силой швыряет ее в акведук, который здесь именуют «каналом первой ступени». Это прямой километровый желоб из глины, протянутый через всю южную половину угодий общины Нгуенса. Он несет воду на высоте метра над уровнем рисовых полей. От него в стороны отходят «каналы второй ступени» — поуже и пониже. Сами рисовые поля несколько приподняты над окружающими их водоемами.

Такая система водных артерий и капилляров дает воду полям даже в сухой сезон. От насосной станции вода попадает на них уже самотеком. В сезон дождей излишки воды выпускают из чеков. Только на самых далеких от главного канала полях еще приходится работать дедовским методом: перекачивать воду ковшом, подвешенным к бамбуковой треноге. А ведь еще в начале 60-х годов не было ни канала «Единство», ни сети высоких акведу

ков, не говоря уже о двух электрических насосных станциях, которые имеет сельскохозяйственный кооператив Нгуенса. Невозможно сосчитать, сколько людей с ковшами смогли бы заменить стальной мотор, который рождает на этой плоской равнине поток, сравнимый с горной речкой.

Война нанесла Вьетнаму неизлечимые раны. Был лежащий в руинах Тхайбинь, были разрушенные мосты, дороги и паромные переправы, скелеты заводских корпусов. Но сколько нужно бомб, чтобы разрушить все поля и все деревни?

В Нгуенса главная тяжесть войны была не в бомбежках и разрушениях мостов. Община кормила фронт, отдавая ему рис. Находясь в глубоком тылу, она давала фронту людей — сильных молодых крестьянских парней, вступивших в совершеннолетие. Она кормила и их семьи, в которых часто оставались малыши и престарелые родители. Деревня вынесла на своих плечах бремя войны благодаря тому коллективу, который спаивал людей в кооператив, делил чашку риса с неспособными работать. Как и в прошлые века, единой бамбуковой крепостью стал весь Вьетнам. Трудности в этих условиях каждый считал естественными. Солдаты, выходцы из деревни, воевавшие на далеком фронте, незримо присутствовали в общине.

В правлении кооператива на стене висит план сельскохозяйственных угодий и таблица сроков работ. Графа «Сев»: 25 мая.

В это время только кое-где начинается уборка весеннего урожая, и поля покрыты золотом созревших колосьев. Пока крестьяне готовятся к жатве, специализированная бригада кооператива начинает высев отобранных семян в грядки, тщательно обработанные, выровненные. Земля должна быть достаточно мокрой, но не покрытой водой. Подготовкой семян всегда занимались особые умельцы, весьма почитаемые в общине. Предварительно пророщенные в бамбуковых корзинах семена разбрасывают по влажной поверхности, и скоро всходы покрывают грядки — все пять гектаров — плотной светлр-зеленой щеткой. Высадят их потом на ста тридцать семи гектарах полей.

Пока рассада подрастает, а это зайи-мает примерно месяц, жнут спелый весенний рис и снова заливают чеки.

Рослый, сильный и умелый пахарь всегда был в деревне самым ценным работником. В старину, если он даже не имел своей земли, его все равно уважали. Далеко не каждый умел точно — на глубину восемь-десять сантиметров — вспахать поле сначала вдоль, а потом поперек, налегая на плуг и бредя почти по колено в воде. Жена при этом обычно направляла и погоняла буйвола.

Сейчас в кооперативе Нгуенса тоже есть специальная бригада пахарей и полторы сотни буйволов. Как ни дорого

ценится труд пахаря-профессионала, он пока дешевле бензина и прочих расходов на технику.

Наступает 25 июня. Пока кооператив готовил семена, рассаду, заливал водой поля, пахал и бороновал, крестьянские дворы, звенья, бригады заканчивали жатву на закрепленных за ними участках, молотили зерно, свозили положенную долю в общий котел, занимались домашними делами, ездили в город на базар и к родственникам, играли свадьбы.

В это время белоснежные облака начинают расползаться клубами вверх. По вечерам в них прыгают длинные змейки молний, воздух густеет до предела, обволакивая людей липкой влагой и, наконец, все вокруг скрывается за пеленой тропического ливня.

Женщины, подростки, старики — вся семья — выстраиваются шеренгой в воде и начинают двигаться к противоположному концу чека. Мужчины в это время обеспечивают их рассадой. Один стоит у семенной грядки, с силой выдергивает из нее стебли — по тридцать разом — и резким и сильным движением ударяет пучком по бедру, освобождая корни от налипшей грязи, связывает пучок соломой и кладет в круглую бамбуковую корзину. Корзина наполняется, за ней вторая, обе закачались на бамбуковом коромысле «гань», и кто-то из семьи уж семенит по-утиному к своему полю.

Даже у подростков движения быстрые и уверенные, словно они родились с навыками сажать рис. Отступая примерно на две ладони от уже посаженных стебельков, они ловко втыкают в жидкую землю по четыре связанных стебля. Работа начинается часов с шести утра, когда только рассветет. В одиннадцать, с наступлением самой жары, делают перерыв на обед и отдых. А с трех работают до шести вечера.

Жатва наступает в середине ноября. На лицах людей улыбки. Урожай всегда радость. Наточены едва изогнутые серпы, смазаны втулки у колес телег. В деревне жизнь замирает: затухают сельские печи для обжига кирпича и черепицы, пустеют кустарные мастерские, отменяются занятия в старших классах школы, глохнут моторы водокачек. Спелое зерно держится в колосе всего пять-шесть дней, и никто не хочет потерять выращенный с таким трудом рис.

Все это повторяется дважды в год. Из года в год. Работа, когда вся община становится единым организмом.

Каждый этап развития диктует свои условия. А то, что новое содержание заключается иной раз во взятые из истории формы, совершенно естественно. Они близки, понятны, стали частью национальной психологии, того собственного «я», которое отличает один народ от другого.

Нгуенса — Ханой

18