Вокруг света 1983-05, страница 39
Итальянцы хотят мира и протестуют против строительства базы для американских ядерных ракет. Им не по душе как вековые раздоры Монтекки и Капу-летти, так и перспектива быть втянутыми в еще одну мировую войну. гитлеровцы основательно разрушили его, и только горячий патриотизм веронцев вернул этому сооружению прежний облик, как, впрочем, и многим другим, пострадавшим от рук современных варваров. «ШЕКСПИРОВСКИЕ» МЕСТА История любви Ромео и Джульетты, двух отпрысков враждующих семей Монтекки и Капулетти, вероятно, реальный факт. Первым о юных влюбленных поведал миру в XVI веке итальянец Луиджи да Порто в своей ««Истории благородных любовников», ссылавшийся на некоего Пеллегрина да Верона. А тот «раскопал» историю, которой «нет печальнее на свете», в хрониках времен тирана Бартоломео делла Скала. Шекспир позаимствовал сюжет у своих предшественников-драматургов. Площадь Эрбе жила обычной жизнью. С тротуара, сквозь окна тратторий, я видел сидящих за столиками людей. Был обеденный час, и веронцы привычно накручивали на вилки красные от томатного соуса спагетти, вкушали пиццу и салат из зелени, запивая пищу традиционным красным вином. В траттории часто ходят целыми семьями. За едой обмениваются новостями — кто из соседей устроился на работу, кто ее потерял, у кого прибавление в семействе, кто умер. Посередине Пьяцца Эрбе, словно крылья чаек, белело множество парусиновых зонтов, расставленных торговцами. Здесь теперь продают не только овощи, но и цветы, фрукты, трикотаж, джинсы, сигареты, книги, сувениры. Между лотками громко переговаривались хозяйки, явившиеся за покупками. Стараясь привлечь внимание к своему товару, еще громче кричали торговцы. Многое видела эта старая площадь! В XVI веке здесь оглашали правительственные указы и приговоры суда... И возможно, на этой самой площади Самсон, слуга семьи Капулетти, показал кукиш Абраму, слуге семьи Монтекки, что привело к побоищу и грустным последствиям, которые известны всему миру. Возможно, по ней бродил ночами влюбленный, тоскующий Ромео. Кровавая распря старинных родов Вероны не вымысел великого драматурга. В XII—XIV веках го родскую республику Верону буквально раздирали склоки и борьба за власть между Санбонифацио, Монтекки, Каттровенти и другими аристократическими семействами. В нескольких же шагах от Пьяцца Эрбе, на улице Виа Капелла, стоит дом с номером 27. Замковый камень ворот украшен гербом семьи Даль Капелло, бывших хозяев. Зайдя во дворик, видишь справа небольшой двухэтажный дом, в котором согласно стоустой молве жила Джульетта. От старинного дома веет светлой грустью, кажется, что он таит в себе какую-то нераскрытую тайну. Никто в нем не живет. Крепко запахнуты створки деревянной арочной двери с железной висячей ручкой. Над дверью тускло поблескивают два затейливых, зарешеченных окна. А левей и чуть ниже их — небольшой мраморный балкон, на который наползают с соседней стены лозы вьющегося винограда. Дворик полон народа, но царила тишина. Молодые и старые ожидающе поглядывали на балкон и окна дома, словно надеясь увидеть юную хозяйку дома. И я вместе со всеми готов был поверить, что именно с этого балкона бросила Джульетта веревочную лестницу своему Ромео. Неподалеку, на улице Виа Арче Скалиере, «дом Ромео» — сумрачное здание с бойницами и окнами разных стилей, с тесным двориком. В его цокольном этаже сейчас темная грязноватая харчевня. И наконец, в южной части Вероны, на улице Виа дель Понтьере, близ Адидже, таится древний монастырь капуцинов. Туристы чередой спускаются в его сводчатое подземелье, к саркофагу из красного мрамора. Утверждают, что именно здесь покоились останки «верной Джульетты». Но саркофаг пуст. В соседней же крохотной церковке согласно легенде были тайно обвенчаны Ромео и Джульетта... На другом конце старой Вероны высится над рекой Кастельвеккьо (Старая крепость) — порождение страхов и амбиций тиранов делла Скала. Кастельвеккьо не приходилось выдерживать осад, с ее бастионов не гремели пушки. Верона подпала под власть Венеции, и начался долгий период упадка. Крепость служила то арсеналом, то солдатскими казармами, то тюрьмой или военной школой. А во время наполеоновского нашествия бойницы ее были заложены, вершины башен снесены, и грозная твердыня потеряла всякое военное значение. Но недавно ее полностью отреставрировали, и сейчас здесь художественно-исторический музей, один из лучших в Италии. В его залах собраны великолепные образцы творчества веронских живописцев, полотна великих венецианцев — Тинторетто, Тициана, Лотто, Гварди и Тьеполо. ...На мосту, с которого открывается великолепный вид на крепостной ансамбль, я снова повстречал гида Паоло — с ним только что рассчитались его подопечные — туристы из ФРГ. — Понравилась Верона? — спросил он. — Не то слово, синьор! — Нашему городу пришлось пе режить немало за его многовековую историю. Но особенно ему досталось во вторую мировую войну. Среди этих туристов из ФРГ есть один— бывший офицер вермахта, который хорошо знает Верону. Может быть, он-то или кто из его подчиненных и взорвал этот великолепный мост, на котором мы с вами стоим. Его тоже пришлось восстанавливать. Пора бы кончать с этими войнами. Иначе не миновать беды. Я неохотно прощался с Вероной, подарившей миру очарование светлой любви. Она и останется в памяти не чем иным, как городом Ромео и Джульетты... Верона — Москва 37 |
