Вокруг света 1983-08, страница 9
обширных пространствах между Гератом и Файзабадом. Потому что большую часть ковров в Афганистане ткут именно там: «туркменские» — на северо-востоке страны и «белуджские» — на северо-западе. Разделение это, понятно, приблизительное. К примеру, один из самых известных далеко за пределами страны ковров, «Маури» — «туркменский», а следовательно, восточный, ткут в Герате, на западе Афганистана. Афганские («кабульские») ковры ценят во всем мире. Сотканы они из первосортной овечьей шерсти, окрашенной натуральными красками — из растений и растертых в порошок минералов. Кроме того, афганские ковры всегда ткут вручную. Ковроткачество в Афганистане издавна окружала тайна, которую семья берегла от посторонних — в том числе и соседей. Свои приемы были у каждого племени, каждого района. Имя мастерицы и ее семьи известно было лишь хозяину лавки, который скупал продукцию. Но знатоки четко различали почерк мастера. Орнамент афганских ковров — параллельные ряды геометрических фигур. Фон бывает красным, коричневым, желтым и серым многочисленных оттенков. Самый любимый рисунок — «слоновий след», восьмиугольник на темно-красном фоне. В квадратном сантиметре мастерицы завязывают узлов двадцать-тридцать. Но в лучших коврах — пятьдесят. Самые ценные ковры — «Маури», «Даулатабад», «Сарок», «Адход», «Алтыболак», «Акча». Когда-то (не так уж, впрочем, и давно) цену невесты определяли по тому, как умело она ткет ковер. И сваты-профессионалы (занятие весьма распространенное в старой афганской провинции), уговаривая родителей жениха, не забывали вставить в список добродетелей невесты ее ковроткаческое умение: — «Маури» со слоновьим следом за год соткет! — «Маури» — это хорошо! Боимся только, что нам это не по карману,— отвечали родители жениха. — Ну, может быть, и не «Маури», но уж «Алтыболак» у нее отличный,— умерял требования сват. Невеста, мастерица «Алтыболака», ценилась тоже недешево, но все же была доступнее... Никто из заграничных покупателей «кабульских ковров» никогда не задумывался над тем, какие грошй получали мастерицы за свою работу. А ведь ков роткачество было серьезным — если не главным — подспорьем для многодетной и вечно голодной афганской семьи в маленькой деревушке, затерявшейся среди выжженных, солнцем пыльных просторов между Гератом и Файзабадом. Сейчас в стране примерно сто пятьдесят тысяч семей занимаются ковроткачеством. Они объединены в союз ковроткачей, который старается облегчить их труд, обеспечить шерстью, помочь сбыть продукцию. Доход от экспорта ковров занимает немаловажное место среди поступлений валюты республики. А репутация афганского ковра в мире столь высока, что рисковать ею никак нельзя. Без суровой проверки качества исходного сырья, красок и продукции ковер нельзя продать на вывоз. ...Прямо на тротуарах и мостовых брошены ковры, драгоценные кабуль ские ковры. По ним ступают люди, едут повозки. Их жгут солнечные лучи и мочит дождь. Ковер от этого становится только лучше, податливее. Он не разорвется, и не потускнеют его краски. Он выдержит любую нагрузку. Если, конечно, это настоящий кабульский ковер. Я. МАРТЫНОВ |
