Вокруг света 1984-07, страница 7

ВЛКСМ. 60 ЛЕТ С ИМЕНЕМ ЛЕНИНА

ния. Не в силах сдержать чувств, Алижан закричал:

— Ее нет! Мы ее просто утопили! — И, ворвавшись в ходовую рубку, чуть не оглушил командира: — Мы в нее попали, товарищ капитан третьего ранга! Мишень на дне!

«Мы». Именно так и сказал Алижан. А ведь производил пуск ракеты не он, и ходом корабля управлял не он, а другие. Но все равно не мог сказать иначе. Я заметил, каким бы делом не был занят любой матрос на «Муссоне», в подобных обстоятельствах всегда говорили «мы»: «мы пошли», «мы ошвартовались», «мы поразили цель». «Мы». Экипаж. И удача или неудача одного члена экипажа — это всегда удача или неудача всех. И если это входит в плоть военного коллектива, значит, он добивается отличных результатов в боевой выучке. Так сложилось и на «Муссоне».

Впрочем, «сложилось» — не совсем точное выражение В нем есть какая-то предопределенность, не зависящая от людей. А тут как раз все зависело от них. Аксиома: в становлении любого

го ранга, бесконечно уважаемым во флотской среде за рискованную, трудную морскую работу. Потом Высшие специальные офицерские классы, после которых направили на малый ракетный корабль. «Муссон» он принял командиром. И «Муссон» стал для Кашубы продолжением его самого, его судьбой.

Когда приходит пополнение, Кашуба сам ведет молодых матросов по кораблю. И рассказ командира о «Муссоне» начинается примерно такими словами; «Запомните, корабль — это оружие, которое вверяет вам страна. Вы выполните свой долг, только овладев им в совершенстве. Но корабль еще и ваш дом, частичка Родины. Стальная частичка, одушевленная нами. Нашей любовью и нашим военным товариществом».

...В то утро база дала «добро» на выход. Сразу за бонами корабль попал в густой гуман. «Муссон» двигался словно облепленный ватой, с носа невозможно было разглядеть кормовые надстройки; антенны, локаторы, крылья ходового мостика — все вязло в тума-

гал восьми-девяти баллов. И не просто вести, а держать курс, не отклоняясь от него больше чем на полградуса. А это трудно: волны швыряют корабль из стороны в сторону, а руки немеют от напряжения.

войскового коллектива первую скрипку играет его командир. Он задает тон взаимоотношениям людей на корабле.

Сергей Кашуба выбрал себе судьбу сам, без подсказок. Все началось с увлечения описаниями морских экспедиций, историей русского флота. В пятом классе Сергей совершенно определенно знал, что будет военным моряком. Истинные океанские университеты начались для него здесь, на Тихом, когда получил назначение помощником командира ракетного катера. Он стал катерником, военным моряком особо-

не. Через стекло рубки не видно было дальше двух десятков метров. Вся надежда на чувствительные приборы.

Кашуба не отрывает взгляда от черного эллипса стенок ВИКО — выносного индикатора кругового обзора. В данном случае ВИКО — не замутненное туманом окно в окружающий мир, через которое можно увидеть все на многие десятки миль кругом. На руле старший матрос Сергей Беляев, самый опытный из рулевых. За время службы на «Муссоне» Беляеву не раз приходилось вести корабль, когда шторм дости-

Сейчас штиль — при ветре, даже несильном, туману долго бы не удержаться в открытом океане. Беляев кладет руль вправо, обходя рифы, пойманные глазом ВИКО, косится на командира. Они научились понимать друг друга по взгляду.

«Муссон» шел сквозь туман к условной точке Все находились на своих местах, занимались обычным делом. В походе без крайней нужды никто не появляется на палубе — это небезо

5