Вокруг света 1985-11, страница 22
док не более 10—12 тысяч лет. После нескольких лет работы экспедиции, таким образом, вопрос о первоначальном заселении этой территории человеком и роли ее в становлении человеческого общества продолжал оставаться открытым. Новый этап в изучении каменного века Монголии начался с исследований выдающегося советского археолога академика А. П. Окладникова. Уже во время своей первой экспедиции в 1949 году ему удалось открыть около двух десятков стоянок и поселений палеолита, наиболее ранний возраст которых был более 30 тысяч лет. Начиная с 1962 года он и его сотрудники начинают систематическое исследование каменного века Монголии. Историю человека на этой территории удалось «углубить» на 200—300 тысяч лет. Новые открытия позволили ответить на многие вопросы, волновавшие ученых долгие годы, но они же породили и не меньшее число новых проблем и гипотез... Монголию называют страной тысячи дорог. Действительно, дорог великое множество, но передвигаться по ним не так-то легко. Двести сорок километров от Манхан сомона до сомо-на Булган мы ехали двое суток, преодолели несколько перевалов. Два из них выше трех тысяч метров. Дорога проходила то в каньонах, заваленных глыбами камня после сильных дождей, то по руслу реки. На всех монгольских перевалах стоят обо. Эти древние курганы насыпаны из камней теми, кто хотел задобрить духов. Обо растут год от года, потому что каждый шофер обязательно что-нибудь оставит: камень, поломанную деталь машины, а то и просто деньги, которые никто никогда не возьмет. Наш потрепанный «уазик» с трудом поднимался с одного перевала на другой. Измученные частыми остановками и мыслью, что машина может рассыпаться в любую минуту, мы тоже что-то оставляли, правда не особо веря духам, а так, на всякий случай. На перевалах было холодно и ветрено, а Булган встретил нас жарой. Чувствовалось горячее дыхание Гоби. Пятого августа, поздним вечером, мы остановились на берегу реки Уэнч. Хотя в календаре этот день никак не помечен, но археологи во всех уголках страны отмечают его как свой профессиональный праздник. Палатки поставили на ровной площадке — останце второй террасы. На следующий день рано утром все разошлись на поиски древних памятников. Часа в два пополудни, возвращаясь в лагерь, я увидел начальника нашего палеолитического отряда Петрина, который почти бежал мне навстречу. Екнуло сердце: не случилось ли чего-нибудь? Но он дрожащим от волнения голосом торопливо проговорил, что неподалеку от лагеря обнаружено необычное поселение. И вскоре мы уже взбирались на крутую пятидесятиметровую террасу, с которой открывался прекрасный вид на долину реки. Но не пейзаж приковал мое внимание. На большой площадке лежали крупные нуклеусы, пластины, орудия труда. Поверхность изделий покрывала глубокая корка пустынного загара, источенная длительным воздействием ветров. Сомнений не оставалось — открыто древнейшее поселение, относящееся к нижнему палеолиту. Это была удача. И снова в дорогу. От одного селения до другого здесь сотни километров. Все араты со стадами в горах, на летних пастбищах, и нам часто из-за отсутствия карт приходилось плутать. Небывалые в этих местах дожди превратили дороги в сплошные рытвины, которые нередко пересекали овраги с отвесными стенками. Ехать приходилось, соблюдая большую осторожность, и только мастерство водителя Тикунова не раз выручало нас из беды. В какое-то время мы в очередной раз сбились с дороги. Уже темнело, и решено было заночевать у возвышенности, которая, словно страж, стояла при входе в долину Баралгин-Гол. Когда-то в древности здесь протекала полноводная река. Сейчас только остатки береговых террас свидетельствуют о ее мощности. Редкая полупустынная растительность и саксаул покрывают дно древней долины. А утром выяснилось, что у нас осталось полтора ведра воды на шестерых, вокруг же, на многие десятки километров, ни жилья, ни одного источника. А еще предстояло найти дорогу. Значит, работу придется временно закончить... За полевой сезон нашей экспедиции удалось открыть 104 памятника каменного века, относящихся к разным эпохам. От нижнего палеолита до неолита. Собраны тысячи изделий древнего человека. Материал уникальный и богатейший, который дает основание говорить, что впервые человек пришел на эту землю около 300 тысяч лет назад. Тогда-то и начался процесс дальнейшего развития и совершенствования культуры человека. А она, судя по нашим находкам, была очень высокой. И как здесь не вспомнить слова Алексея Павловича Окладникова, которые он написал после многолетних работ в Монголии: «Выходит, таким образом, что Центральная Азия как будто не была прародиной и первой учительницей человека, как писал когда-то Д. Н. Ану-чин? Конечно, нелегко было расстаться с такой заманчивой и привычной идеей, которую развивало столько больших людей науки. Но кто знает все-таки, что еще хранит в своих недрах неизведанная земля Монголии и Тибета, какие сюрпризы она может принести нам в будущем в добавление к уже полученным?» Улан-Батор — Новосибирск ВАДИМ ЧУДОВ 1Щ плыл в Исландию, чтобы позна-I I комиться с исландцами, а пер-IJ вой увидел там дочку американ-П ского миллиардера. Она стояла на краю пропасти у водопада Гульфос, и казалось, ее хрупкая фигурка трепещет на ветру, готовая в любое мгновение рухнуть в грозно шумящую белопенную массу... Миллиардер захотел купить Гульфос — «Золотой водопад», гордость исландцев, чтобы построить на его месте гидроэлектростанцию. Дочь стала умолять его не делать этого, потому что любила природу. А может быть, трепетный лирик в ее натуре уживался с рассудительным физиком, который предвидел, что как раз по части энергии Исландия вскоре даст фору любой другой стране благодаря горячим водам своих недр. Кроме того, наверное, дочка миллиардера неплохо разбиралась в арифметике и понимала, что ей грозит участь превратиться в дочку простого миллионера — как-никак исландские власти заломили за водопад немалую цену. Дочь была против, миллиардер же угрюмо настаивал на своем: дескать, мои деньги, как хочу, так и трачу. И вот, исчерпав все аргументы, девушка прибегла к крайней мере, поклявшись броситься с тридцатидвухметровой высоты в пучину Гульфоса, если папаша не уступит. Это подействовало, миллиардер сдался, и водопад был спасен. Собственно говоря, у Гульфоса стояла не сама девушка, а ее изображение, как бы напоминавшее, что Исландия, географически относясь к Европе, имеет немало проблем из-за близкого соседства с Америкой. Да, за суровой внешностью страны сокрыты неимоверные кладовые энергии, а исландцы — народ, умеющий ценить красоту, и, значит, обладающий немалыми духовными богатствами. БЕСПОКОЙНОЕ СОСЕДСТВО В центре Рейкьявика всегда оживленно. Бедовые мальчишки прямо на животе, расставив руки в стороны, лихо соскальзывают с вершины небольшого холма, покрытого шелковистой короткой травкой. Другие самозабвенно гоняют по газону футбольный мяч. Хотя трава — роскошь для исландцев, тут она отдана целиком ребятишкам. В центре лужайки перед фасадом главного собора столицы — памятник Лей-фу Эйриксону. Лейф Счастливый — исландский викинг, который согласно «Саге о Гренландии» примерно в 1000 году пересек Атлантику и обнаружил земли — по всей вероятности, Американский континент. Надпись на памятнике гласит, что он был подарен Соединенными Штатами исландскому народу в 1930 году по случаю тысячелетия альтинга — первого в Европе парламента. Этот подарок был, так сказать, первым знаком внимания со 20 |
