Вокруг света 1986-04, страница 40

I

ПТИЦА

В. ОРЛОВ Фото автора

В

АРИ

Журнал «Вокруг света» на протяжении всей своей 125-летней истории постоянно писал о Севере, рассказывая о тех, кто прокладывал пути в неведомое.

В первом номере 1986 года мы открыли новый раздел «Наш Север», чтобы показать, как происходит его освоение сегодня. Ведь такого размаха практических дел и научных исследований, как сейчас, Север еще не знал. Дальнейшие перспективы его развития определены в «Основных направлениях экономического и социального развития СССР на 1986—1990 годы и на период до 2000 года», принятых XXVII съездом КПСС.

Но корни сегодняшнего нашего Севера уходят далеко в историю. Мы попытаемся проследить — последовательно, хронологически,— как шло открытие и освоение Севера, начиная от плаваний поморов на кочах и до наших дней, когда льды Северного Ледовитого океана вспарывают мощные атомоходы.

Хмурая пелена низких облаков, зародившихся где-то в просторах Ледовитого океана, движется нам навстречу. Спрятав, как в мешок, незакатное солнце, с угрюмой решительностью она захватывает небосвод, наполняя весеннюю тундру синеватой тусклостью и лишая меня всякой надежды при удаче сделать хороший цветной снимок.

— Саша! — кричу я идущему впереди Кондратьеву.— Не пора ли устроить привал?..

Вот уже несколько часов, как мы распрощались с моторкой у Поход-ского озера. Вскинув на плечи рюкзаки, отвернув до пояса голенища резиновых сапог, мы бредем по топкой хляби Халерчинской тундры, как называют здесь протянувшийся вдоль левели берега Колымы участок Колымской низменности. Озер тут больше, чем суши. А в эту пору, когда стаял снег и реки вышли из берегов, вообще кажется, что вода всюду!

Вначале мы шагали, как журавли, по мелководью под берегом озера, огибая непроходимые, словно джунгли, заросли ивняка. По озеру шли долго, вспугнули две пары белых лебедей. Затем пришлось продираться сквозь невысокие кустарники, где повстречали важенку с олененком. По всей вероятности, отстали от стада и скрываются здесь от волков. Выбравшись из кустарника, мы вышли наконец на открытую всем ветрам поросшую прошлогодней осокой тундру, но оказалось, что идти по ней не легче. Выпуклые мерзлые кочки, торчавшие из воды, сбивали шаг, заставляли оскальзываться и оступаться. Приходилось ловчить, перепрыгивать через мочажины, и всему этому, казалось, не будет конца.

Я устал проклинать себя последними словами за то, что подстраховки ради взял всю свою съемочную аппаратуру. Рюкзак мой весил килограммов пятнадцать, а на плече я тащил еще четыре увесистых осиновых кола — «ноги» фоторобота, «туловище и умную голову» которого нес в своем рюкзаке Саша. В общем, за своим проводником я едва поспевал.

В очках, с бородкой, высоколо-бый, с виду настоящий кабинетный ученый — по тундре Кондратьев ходил, будто родился и вырос здесь. Но родом он был из Ленинграда. Саша прилетел в Магадан после окончания университета, а в Институте биологических проблем Севера начинал лишь второй полевой сезон...

— Александр Владимирович,— для убедительности меняя форму обращения, вторично взываю я.— Может, все-таки передохнем маленько?

Зеленый рюкзак, на который я постоянно держу ориентир, пытаясь не отстать, перестает раскачиваться. Кажется, Кондратьев внял моим мольбам. Но присесть негде. Выдирая из чавкающей болотной