Тем не менее инки ценили пуму за силу, ловкость, хитрость. Во время ежегодных празднеств в Куско в торжественной процессии были священнослужители в шкурах пум, причем уши, зубы и когти зверя делали из золота.

В Аргентине и сегодня почитают пуму, зовут ее «другом человека», несмотря на урон, который она наносит животноводству. Причину этого тоже следует искать в прошлом.

В 1536 году индейцы обложили крепость Буэнос-Айрес. Осада повлекла за собой голод — из двух тысяч испанцев выжило две сотни. Покойников просто выбрасывали за частокол. Тогда крепость оцепили хищники, их кольцо оказалось ужаснее индейского. Но отчаяние гнало осажденных на вылазки за съестным: в этих походах участвовали и женщины. Случилось так, что одна из них, сеньора Мальдонада, пропала в лесу, и только через несколько месяцев она была выкуплена у индейцев, когда те уже сняли осаду. В ее похищение колонисты не поверили, признали перебежчицей и с характерным для того времени человеколюбием привязали сеньориту к дереву в лесу. Каково же было удивление солдат, когда через два дня они нашли ее невредимой! Поблизости от привязанной возлежала пума, которая два дня и две ночи отгоняла от Мальдонады ягуаров и

койотов. Священники всячески раздули эту историю и внедрили образ миролюбивой пумы в сознание аргентинцев.

Но это редчайший случай любви к пуме. Важнее отметить следующее: сейчас от этого зверя «очищены» густонаселенные области на востоке обеих Америк. Хищника оттеснили к Тихому океану. Индейцы, даже в инкском государстве, серьезного урона пумам не нанесли. Тяжелые времена для зверя начались с приходом европейцев и развитием скотоводства.

Еще недавно во многих штатах США платили премии за убитую пуму — порой до полутысячи долларов. Пятнадцать лет назад власти западных штатов опомнились, вернее, сдались под натиском защитников природы. Охоту на горных львов ограничили. Но это не изменило отношения подавляющего большинства фермеров к хищнику. Они то и дело выправляют лицензии, дающие право на отстрел «особо провинившихся» пум.

Лишь в Калифорнии олений тигр неприкосновенен. Однако и здесь его судьба под вопросом. За последние годы численность оленей в штате уменьшилась в шесть раз. Кто-то винит в этом браконьеров, кто-то — бродячих собак, но большинство — пум.

В некоторых штатах США и Мексики фермеры подвизаются в неожиданной роли: беря на себя функции проводников, они помогают городским охотникам выслеживать пум. Это дело непростое: сначала надо еще найти следы, а потом преследовать зверя, который способен за ночь отмахать километров пятьдесят. Иные сметливые проводники устраивают инсценировку: заранее ловят зверя, прячут его, приглашают клиента и, только помотав его дня три-четыре на крутых тропах, наконец выпускают пуму под выстрел.

С охраной пумы вопрос пока не решен. Например, на территории национального парка Гуадалупе-Маун-тинс, что в штате Техас, пуме спокойно. Однако, чуть вышла она за его пределы (а это случается частенько), бдительные скотоводы тут как тут.

Экологи идут на компромисс: внушают населению, что избавляться следует только от «дурных» пум, уличенных в истреблении скота, а «добрых» трогать неосмотрительно, мол, они даже отгоняют от фермерского скота «дурных» кошек. На практике же мнению защитников природы противостоит мнение фермеров: «Кому пума символ дикой природы, воспетый поэтами, кому — бич божий. Горных львов надо убивать без жалости!»

И все-таки люди все чаще задаются вопросом: не пора ли сменить гнев на милость и перестать утешать себя тем, что горные львы отлично приживаются и плодятся в зоопарках? Пума рождена не для клеток, а для простора.

В. НИКИТИН

с

д^амыи

БОЛЬШОЙ

И

НАИВЕЛИКОЛЕПНЕЙШИЙ..."

Индонезийцы зовут цветок «бун-га патма», что переводится как «цветок лотоса». Впрочем, на лотос растение даже отдаленно не похоже. Для европейцев более привычно называть его «трупной лилией» (хотя сходство с лилией еще более сомнительно). Аромат, распространяемый этим растением, действительно не из лучших. Впрочем, те счастливцы, которым судьба дарит встречу с «бунга патма», бывают настолько ошеломлены, что впоследствии редко вспоминают запах, зато облик растения врезается в сознание надолго Ведь речь в данном случае идет об одном из самых крупных (если не самом крупном) цветков на земном шаре — раффлезии Арноль-ди.

Сначала — об имени растения. В нем запечатлены фамилии двух мужей XIX века — политика и ученого. Сэр Томас Стамфорд Раффлз был британским губернатором Явы. Соглашение о передаче острова англичанам было подписано в 1819 году, а годом раньше сэр Стамфорд Раффлз предпринял путешествие по юго-западной части Суматры, в котором его сопровождал известный натуралист доктор 'Джозеф Арнольд. Именно доктор Арнольд охарактеризовал найденный путешественниками цветок как «величайшее чудо растительного мира». Сановный спутник натуралиста сообщал в письме: «Самым важным открытием... был гигантский цветок, о котором я теряюсь сообщить что-либо, кроме слабого подобия описания. Это, вероятно, самый большой и наивеликолепнейший цве