Вокруг света 1986-09, страница 7

Обстоятельно наведя порядок в магазине, сотворя «витрину» из капканов, сыромятных ремней, охотничьих патронов и теплого белья, он ждал, когда на южном горизонте зачернеют идущие к океану оленьи стада. О, тогда, рассказывал Иннокентию старик, магазин должен быть открытым круглые сутки. Тогда оленеводы закупают на год вперед все, что им нужно, потом — что и не нужно, из-за любви к самому процессу приобретать, тратить деньги не условно (за привозимые в стада вертолетом товары вычитает деньги совхозная бухгалтерия), а отдавать их из рук в руки. И не нужно обижаться, если, набрав сегодня вещей в яранге бесполезных, человек придет завтра обменять их на что-нибудь стоящее. И без опаски надо давать человеку в долг все, что он попросит. Это, может, и не по правилам, но зато и фактория — не поселковый универмаг...

Так вот, пока магазин был на замке, Иннокентий решил срубить себе дом. Он даже помнит место, где при-

Многие годы безвыездно живут здесь, в нижнеколымской тундре, супруги Лебедевы.

шла ему в голову эта мысль — на мысу недалеко от устья Чукочьи, где было обилие мамонтовой кости. К берегу подойти было непросто, он был буквально забит плавником, прекрасным лесом; его много десятилетий выносят в Ледовитый океан все меридиональные реки, по которым идут караваны плотов. В морской соленой воде, в климате, практически исключающем гниение, бревна с годами обретали крепость железа.

Как было хозяйственному человеку не подумать, что зря добро пропадает?

Иннокентий Петрович таскал бревна моторкой. Таскал поштучно, выборочно. Обрывал в кровь руки капроновыми линями, набивал кровавые мозоли ломом, когда выкатывал бревна на берег, катил к месту. И теперь ему уже было мало светлого времени в самом длинном дне — полярном.

Правя на бруске топор, не раз мастеровой человек чертыхался — как они здесь жили, примитивного точила нет! Так родилась идея гаража, мастерской, склада, электростанции, вертодрома, чтобы было где садиться Ми-8, который привезет грузы.

Но, само собой, в одно время с из

бой начал он рубить баньку, без баньки плотницкое дело успешным быть не может...

Обо все этом Иннокентий рассказывал мне уже в стылом зимовье на ондатровых озерах Крайлеса, которое мы взяли приступом, взломав окованную железом дверь. Иного выхода не было.

Случилось то, что и должно было случиться. Оказии с Чукочьей не было. мы взяли на прицеп к «Бурану» нарты, загрузили запас горючего, брезентовый полог, спальные мешки из оленьего меха — кукули, проложили по карте маршрут — и вперед, в Черский.

Снегоход «Буран» внешне похож на мотороллер, только вместо заднего колеса у него гусеницы, а вместо переднего — лыжа. На каких трассах его испытывали, сказать не могу. Но в глубоком снегу он вязнет, а на жестком насте лыжа выходит из строя быстрее, чем хотелось бы. Нам же предстояло идти против застругов, этаких окаменевших снежных языков, надутых пургой.

За несколько часов езды побили мы одну рессору на лыже, к обеду — запасную, к вечеру уже и бить было