Вокруг света 1986-10, страница 13

Бразильские рудники держали в резерве до тех времен, когда южноафриканские месторождения истощатся — как полагают специалисты, к концу века, и вместо нынешних 700 тонн в год ЮАР будет давать едва ли половину. На этот случай «Англо-Америкэн» и ее младшие транснациональные сестры и приглядели месторождения в Бразилии, не собираясь притрагиваться к ним до конца века.

Однако еще один простой смуглый бразилец — это и был Жозе — спутал планы компании, случайно подняв камень со дна ручья...

С 1980 по 1983 год добыча золота в Бразилии подскочила в десять раз. Теперь одна Серра Пелада дает его в несколько раз больше, чем прежде все прииски страны. Находка Жозе повлекла искателей не только в Лысые горы — сотни тысяч старателей забрались в нехоженую глушь Амазонии. И скоро вся геологическая карта бассейна великой реки запестрела значками, обозначающими месторождения золота...

«Доктора» говорили наперебой, но Жозе рассказ волновал явно меньше, чем их самих. И не только потому, что он уже и так все знал. Как могли тронуть его эти далекие от него дела, когда в последние годы каждый его день был наполнен переживаниями? Наконец и попутчики поняли это.

— Где же теперь знаменитое яйцо? — спросил один из них.

— Бог весть. Как попало в руки сеньора Женезио, так и пропало.

— А могло бы стать главным украшением минералогического музея! Хотя там теперь есть самородки килограммов в шестьдесят, поболее футбольного мяча, но началом всему было яйцо.

— Думаю, что в музей самое интересное не попадает,— заметил Жозе.— Старатели не любят, когда правительство накладывает руку на их находки. Я слышал о самородках и по сотне килограммов. Но их, едва обнаружив, тут же разбивают на куски.

— А вы так больше ничего и не нашли?

— Как не находить! Но пока дойдешь до гравия, надо кормить семью и жить самому. Дети часто болеют, а на что купить лекарства? У нас тут все дорого. Вот и выдаешь с будущего фарта — бамбур-ро — процент зеленщику, аптекарю, муниципальному чиновнику. Да мало ли кому! В Марабе каждый лавочник, шофер, который нас везет, и полицейские держат кучи расписок гаримпейро с обязательством отдать ту или иную часть бам-бурро. И когда действительно найдешь золото, начнешь намывать песок, все уходит в уплату долга. У нас один чудак нашел гнездо самородков ценой в два миллиона, но ему предъявили расписки на полтораста процентов. Так и забрали все без остатка, он еще и остался

должен. Теперь ждет нового бам-бурро. Но везет, дай бог, одному из тысячи. У меня было четыре участка, сейчас я прохожу последний шурф, и до гравия уже недалеко.

Тут и услышал Жозе тяжкую весть:

— Торопитесь, кончается отсрочка, скоро Серра Пеладу у старателей отберут. Мы ведь только что из столицы.

— Но майор Курио тоже недавно вернулся оттуда и нас обнадежил.

— Не везде у вашего депутата такая власть, как тут.

СОЛОМОНОВ СУД

Грузовик еще резвее запрыгал на выбоинах, когда мимо побежали поставленные вкривь и вкось одноэтажные хибарки.

— Серра Пелада?

— Нет, до нее еще несколько километров, а это Курионопо-лис.

— Это что же, в честь майора Курио? А почему вы с семьей не живете здесь? К прииску-то гораздо ближе.

— Ну нет. В Марабе каждый день кого-нибудь убивают, но хотя бы соседи — люди приличные. А тут две с половиной тысячи публичных домов... Где тут место семейной женщине с четырьмя детьми?

Грузовик в последний раз тряхнуло, и он встал у шлагбаума. Прежде чем попасть в Серра Пеладу, надлежало по указу майора Курио пройти полицейский досмотр. «Доктора», скрестив руки на груди и склонив головы, наблюдали за процедурой:

— Смотри, как шарят! Только что в рот не заглядывают.

— Чувствуется опыт работы в охранке. Набили руку на политзаключенных.

Новички знали, что говорили. Майор Курио и его люди действительно были заброшены сюда Национальной службой информации еще в начале 70-х годов. Золота тогда и в помине не было. Но в районе Марабы противники военной диктатуры пытались основать базу повстанческого движения. Секретная служба и десять тысяч солдат получили приказ подавить эту попытку. Через три года приказ был выполнен — из шести десятков партизан в живых остались едва ли шесть человек.

Но майора Курио с подчиненными оставили в Марабе на случай непредвиденных осложнений. После находки Жозе сюда повалили толпы авантюристов. Заявки отбивали друг у друга кулаками и оружием. Двенадцать участков, самых многообещающих, один за другим отняли у Жозе наглые и хорошо вооруженные пришельцы. Но и «порядок», который установили люди майора Курио, ничего ему не вернул. Жозе был достаточно научен

горьким опытом, чтобы не жаловаться попутчикам на этот «порядок». Они и сами скоро с ним познакомятся.

После досмотра приезжие влились в толпу. Она стекалась из дощатых бунгало проспекта Миллионеров, из-под навесов, сделанных из подпертых палками кусков толя или брезента. Гаримпейро шли к конторе с бронзовой доской в честь майора Курио, возле которой высилась мачта. На ней майор каждое утро в восемь часов собственноручно поднимал флаг. Окруженные пропотевшими и перемазанными лиловой глиной старателями, Жозе и его спутники выслушали речь майора, тоже составляющую обязательную часть церемонии.

Жозе услышал, как попутчики-«доктора» перебрасываются едкими репликами:

— Что это он так напустился на коммунизм? Тут коммунизма, наверное, днем с огнем не сыщешь.

— Мы же с тобой видели майора на днях в столице. Ему там в палате депутатов приходится заседать с Женоино Нето, уцелевшим после расправы партизаном. Не встретились в сельве, зато оказались вместе в конгрессе. Злобу майора можно понять.

— Я думаю, он зол потому, что это его лебединая песня. Не будет старателей в Серра Пеладе, кончится и политическая карьера майора.

— Бывшие коллеги не дадут пропасть.

Было самое время для Жозе расстаться с новыми знакомцами. На прощанье они сетовали, что ни город, ни одна улица не названа в его честь, нет даже бронзовой доски. Всю славу перехватил майор Курио.

— Но ничего, мы прославим вас в нашей книге о Серра Пеладе,— пообещал один.

— Где тут можно получить участок? — спросил другой.

— В Соломоновом суде,— ответил Жозе.— Есть у майора два верных человека. Горный инженер Алмеида и председатель кооператива гаримпейро Бонифасио, бывшие агенты спецслужбы. Эти двое все и решают. И участки распределяют, и лицензии на торговлю в Серра Пеладе выдают.

— Представляю, сколько к их рукам прилипает золота! И майора, надо думать, они не обижают.

— Побывайте в суде, поймете, за счет чего майор собирает голоса гаримпейро чч как велика его власть,— не удержался Жозе.

В суде «доктора» сначала увидели помост. Стоящие на нем люди —• одни с наполовину обритой головой, другие с простриженной в волосах дорожкой — были связаны друг с другом нейлоновой веревкой, стягивавшей им запястья левых рук.

— Это осужденные,— пояснил прохожий.— Потом их всех вывезут на Трансамазонику и там бросят на произвол судьбы.