Вокруг света 1987-04, страница 61рядке. А кто захочет доказать, что бумаги поддельные, пусть сначала разыщет Ваззеназз-13. Мы расписались, и я убрал контракты на место. Только после этого мне пришло в голову, что события последнего часа были, возможно, гораздо сложнее организованы, чем мне показалось сначала. «Предположим,— думал я,— что Горб сговорился с Хираалом, чтобы гот продемонстрировал свой трюк с самоубийством, пообещав, что выбьет за свои услуги два контракта — для себя и для него, а заодно и подключил к этому делу полицию». Вполне возможно, что так оно и было. А если все это именно так, то меня окрутили, как самого последнего лопуха. С трудом сохраняя непроницаемое лицо, я молча поклялся, что Горб, или как там его зовут на самом деле, будет отрабатывать свой контракт до самого последнего пунктика. В конце той же недели мы покинули Гхрин, приняв около тысячи ста инопланетян и наняв пятьдесят двух из них. Илдвар Горб, ваззеназзеанин, признавший на обратном пути, что его настоящее имя Майк Хиггинс и что он из Сент-Луиса, оказался поистине кладезем мудрости. Выяснилось, что он действительно знает про инопланетян все, что только можно знать. За время шестинедельного путешествия к Земле он здорово облегчал мне жизнь. С пятьюдесятью двумя различными разумными существами на борту у нас возникло множество вопросов по поводу кормления, распределения кают и прочих подобных проблем. Каллерианец, например, напрочь отказался вселяться куда-нибудь, кроме левой половины корабля, но эту сторону мы зарезервировали для существ, привыкших к низкой силе тяжести. — Почти весь путь до Земли мы пройдем в гиперпространстве,— попытался урезонить упрямца Горб-Хиггинс.— Наша космостатическая полярность переменится, понимаешь? — Да? — сказал Хираал, ничего не понимая. — Космостатическая полярность. Если ты поселишься на левой стороне корабля, то почти всю дорогу проведешь на правой! — А-а-а! — обрадовался огромный каллерианец.— Я не знал. И он с благодарностью поселился там, где ему было назначено. Я мог бы описать еще с полдюжины инцидентов, в которых специальные знания Горба-Хиггинса об инопланетных существах спасли нас от нервотрепки во время этого перелета домой. В первый раз в моей организации появился человек с головой, и это начинало меня беспокоить. Когда я создавал свой институт, я делал это на свои собственные деньги, собранные по грошам за время руководства демонстрациями по сравнительной био логии на Бетельгейзе-9. И постарался сделать так, чтобы я был единственным владельцем фирмы. Людей нанял компетентных, но невыдающихся — таких, как Стеббинс, Аучинлек и Лудлоу. Но теперь в лице Илдвара Горба — Майка Хиггинса я пригрел на своей груди змею. Мы с ним были, что называется, одного поля ягоды. А место наверху в моем заведении было только одно. Сотрудники иммиграционной службы на Земле попытались оспорить бумаги Хиггинса, но изготовлены они были так ловко, что доказать, будто Горб не с Ваз-зеназза-13, чиновники просто не смогли. Поместили мы его в самой главной экспозиции нашего здания. Каллерианец Хираал теперь один из наших главных номеров для привлечения публики. Каждый день рбвно в два пополудни он совершает ритуальное самоубийство, а через некоторое время восстает из мертвых под звуки фанфар. Те четверо каллерианцев, что были у нас раньше, страшно ревнуют из-за толп, которые он собирает, но его трюку они просто не обучены. Однако «номером один» у нас, безусловно, стал этот мошенник Майк Хиггинс. Он числится под вывеской «единственной абсолютно подобной человеку формы жизни, происходящей с другой планеты», и, хотя нас много раз пытались разоблачить, интерес к нему только возрастал. Я умею оценить стоящего мошенника, как некоторые ценят тонкие вина. Но иногда я очень жалею, что подписал с ним контракт, а не оставил его на Гхрине. Вчера он заглянул в мой кабинет после закрытия. На его лице играла этакая сладкая улыбочка. — Джим, я тут разговаривал вчера с Лауренсом Р. Фитцжеральдом. — Это такой маленький регуланин? Зеленый баскетбольный мяч? — Он самый. Он сказал, что получает только пятьдесят долларов в неделю. И многие другие парни получают довольно мало. Внутри у меня заворочалось тяжелое предчувствие. — Майк, если ты хочешь повышения, то могу накинуть еще двадцатку. Он остановил меня жестом. — Я пришел действительно по поводу повышения, но не для себя, Джим. Вчера у нас с парнями состоялось небольшое собрание, и мы создали профессиональный союз. Меня выбрали председателем. Я бы хотел обсудить с тобой идею повышения ставок для всех экспонатов. Хиггинс, шантажист подлый, как я... — Спокойнее,— сказал он.— Ты едва ли захочешь потерять сбор за несколько недель. — Намекаешь, что вы начнете забастовку? Он лишь пожал плечами. После получасового торга Хиггинс выжал из меня повышение для всей оравы с определенным видом на рост ставок в будущем. Одновременно он неназойливо дал мне понять, как я могу избавиться от всех этих неприятностей. Он хочет войти со мной в долю и получить лраво на участие в управлении. Если это произойдет, он станет членом администрации и ему придется оставить пост председателя профессионального союза. Таким образом, мне не придется иметь с ним дело как с противником. Но тогда он прочно внедрится в организацию, а раз уж такой человек просунет ногу в дверную щель, то не успокоится, пока не доберется до верха. Но со мной не так-то просто покончить! Я сам прожил долгую жизнь, надувая других и вымогая то, что мне нужно. Я многое повидал и могу с уверенностью сказать: когда-нибудь любой мошенник сам себя Лерехитрит, если дать ему шанс. Так случилось со мной, когда я связался с Хиггинсом. Теперь он сам споткнулся об меня. Через полчаса он вернется, чтобы узнать, согласен я его взять в долю или нет. Уж я ему отвечу! На основании стандартного контракта, подписанно-ного им, я собираюсь объявить ему, что он «не представляет больше научного интереса», после чего полиция должна забрать его и отправить на родную планету. Это оставляет ему два в равной степени неприятных выхода. Его поддельные документы были достаточно хороши, чтобы он был принят на Земле как законный инопланетянин. А вот каким образом возвращать его на Ваз-зеназз, это уже пусть у полицейских голова болит. И у него. Если же он признается, что бумаги поддельные, то выйти из тюрьмы он сможет, пожалуй, лишь когда она рухнет от старости. И тогда я предложу ему третий выход: подписать признание во всем без проставления даты, которые я буду хранить как гарантию против его будущих выходок. Сами понимаете, я не собираюсь жить вечно, хотя с помощью того маленького секрета, что я узнал на Рим-бауде-2, еще долго смогу протянуть, даже с учетом несчастных случаев. Я не раз думал, кому оставить после себя Институт Морфологических Наук Корригана, и Чше кажется, что Хиггинс станет достойным преемником. Пожалуй, ему придется подписать еще одну бумагу. О том, что заведение вечно будет называться Институтом Корригана. Ну, кто кого перехитрил? Перевел с английского Александр КОРЖЕНЕВСКИЙ
|