Вокруг света 1987-06, страница 58

Торби. Проснувшись, юноша отбарабанил сообщение назубок.

За пределы города Баслим Торби не выпускал. Зато огромный город юноша излазил вдоль и поперек. Спустя три девятидневки после того, как Торби выучил сообщение, Баслим вручил ему записку, которую надо было отнести в район ангаров, где строили и чинили звездолеты.

— Захвати свою вольную грамоту,— велел старик.— А если нарвешься на полицейского, объясни ему, что ищешь работу в ангарах. Вольноотпущенников иногда нанимают туда в качестве подсобных рабочих. Записку чуть что — глотай. Кого ты должен разыскать?

— Рыжего коротышку с бородавкой на левой ноздре,— ответил Торби.— У него закусочная прямо напротив главных ворот. Я должен купить пирожок с мясом и сунуть бумажку вместе с деньгами. Все верно?

— Правильно. Действуй!

Путь Торби лежал вокруг космодрома через фабричные поселки. Здесь кипела жизнь. Перебегая улицы перед грузовиками, Торби слышал задорную брань водителей и с удовольствием поддразнивал их. Он заглядывал в приоткрытые двери, гадая, что за машины тарахтят в цехах и почему простолюдины, если они не рабы, вынуждены целыми днями, не сходя с места, снова и снова делать одно и то же. Рабский труд на заводах был запрещен: простолюдинам не хотелось терять работу. В прошлом году здесь была крупная стачка, и даже Саргону пришлось стать на сторону вольнонаемных рабочих — иначе не миновать бы бунта.

Интересно, кто он такой, этот Саргон? Правда ли, что он никогда не спит и видит своим глазом все, что творится в Девяти Мирах? Отец говорит, что это чушь, и Саргон — такой же человек, как все. Н о как же тогда он ухитрился стать Саргоном?..

Торби миновал фабрику и поравнялся с ангарами. Во дворе за главными воротами на капитальном ремонте стояло несколько звездолетов, окутанных паутиной стальных лесов. Прошмыгнув между выезжавшими с космодрома машинами, Торби приблизился к двери забегаловки и заглянул внутрь. Вместо рыжего коротышки за прилавком стоял какой-то чернявый, почти лысый человек без всяких бородавок. Человек заметил, что за ним наблюдают, и Торби был вынужден войти.

— У вас есть сок солнечной ягоды с мякотью?

— Деньги вперед.

Привыкший к частым проверкам своей платежеспособности, Торби выудил из набедренной повязки монету. Буфетчик откупорил бутылку. Отойдя в сторонку, но не настолько далеко, чтобы навлечь на себя подозрение в попытке умыкнуть пустую посуду, Торби смаковал напиток и внимательно следил за каждым посетителем в надежде, что коротышка просто отлучился и вот-вот появится. Чуть погодя буфетчик поднял на юношу глаза.

— Может, ты собрался зализать горлышко бутылки?

— Уже допил, спасибо,— Торби поставил бутылку на прилавок.— Когда я тут был в прошлый раз, буфетчиком работал один рыжий парень. Интересно, куда он делся?

— Он что, твой приятель?

— Да нет, так, болтали иногда, если я заходил хлебнуть водички.

— Покажи-ка пропуск!

— Что? Но я же так просто...

Лысый попытался вцепиться в запястье Торби, но тот проворно отскочил назад. Без умения уворачиваться от пинков и оплеух нищему не прожить, поэтому зря буфетчик надеялся застать юношу врасплох: рука лысого сцапала только пригоршню воздуха. Он выбежал из-за прилавка, но Торби уже нырнул в поток уличного транспорта, которого, по счастью, было много: по этой дороге перевозилось все необходимое для нормальной работы ангаров. Трижды счастливо разминувшись со смертью, юноша нырнул в темную аллею и теперь очутился почти позади забегаловки. Тут его искать не будут. По расчетам Торби, минут через десять лысый вернется за стойку, тогда можно будет выходить и спокойно отправляться домой.

Похоже, что маленький домик, во дворе которого стоял юноша,— ручная прачечная. Вокруг валялись деревянные корыта, висели веревки. Теперь Торби точно знал, где он. Злополучна* забегаловка находилась через два дома от

прачечной. Торби приник к земле и выглянул из-за угла: все ли спокойно? По аллее шли двое патрульных! Значит, погоня не окончена и полицию подняли по тревоге... Где же укрыться? В прачечной проверят. Бежать — значит попасть в руки другого патруля, рыщущего в округе.

Взгляд Торби остановился на старом корыте, и секунду спустя он уже лежал под ним, прижав колени к подбородку. Он с ужасом заметил, что из-под корыта торчит краешек набедренной повязки, но исправить положение уже не успел: послышались шаги. Затем кто-то уселся на корыто. Торби затаил дыхание.

— Эй, мамаша! — раздался мужской голос.— Не видали, случаем, молодого парня? Босой, в набедренной повязке, длинный такой...

— Вообще-то сюда забегал один,— услышал Торби.— Я уж думала, за ним привидение гонится, так мчался. Не знаю, правда, тот ли это, который вам нужен.

— Тот, тот самый! Куда он побежал?

— Сиганул через забор, потом шмыгнул вон туда, в проход между домами.

— Спасибо, мать. Двигаем, Джуби!

Торби не шевелился. Женщина постучала по дереву ладонью.

— Сиди где сидишь,— шепнула она и ушла. Спустя полчаса Торби услыхал скрип несмазанных колес, и по днищу снова постучали.— Как только я приподниму корыто, прыгай в тележку. Она стоит прямо перед тобой.

Торби не отвечал. Внезапно дневной свет больно резанул его по глазам, ослепил, но все же юноша успел заметить небольшую деревянную тачку. В следующее мгновение он уже сидел на дне. Чьи-то руки завалили его тюками, потом послышался голос:

— Сиди тихо. Я скажу, когда вылезать.

— Ясно. Спасибо вам огромное! Я отплачу, честное слово...

— Не будем об этом. Они упекли в рудники моего мужа. Не знаю, что ты натворил, и знать не хочу, но выдавать людей полиции не в моих привычках. А теперь притихни!

Трясясь и громыхая, маленькая тележка двинулась вперед. Время от времени женщина останавливалась, брала один из узлов и уходила с ним, потом возвращалась и кидала в кузов тачки грязное белье. Торби покорно терпел. Наконец тележка замедлила ход.

— Выпрыгивай с правой стороны и сматывай удочки!— велела женщина. Торби отшвырнул узлы и легко выскочил на тротуар. Перед ним была арка, ведущая на улицу. Бросив беглый взгляд через плечо, юноша быстро зашагал вперед.

Через два часа юноша был на площади Свободы.

— Нюхачи. Облава,— шепнул он Баслиму.

— Подайте, добрый господин! Ты проглотил бумажку? Подайте!

Получив утвердительный ответ, Баслим отдал Торби котомку, приподнялся на руках и проворно пополз прочь. Едва дождавшись темноты, юноша поспешил домой. Жуя на ужин хлеб, Торби рассказал Баслиму о своих приключениях. Старик молча выслушал его и кивнул.

— Ложись,— велел он,— сейчас снова будет гипноз.

Сведения, которые должен был запомнить Торби, состояли из цифр и бессмысленных трехсложных слов. Баслим сказал, что за ними придут, и больше не стал ничего объяснять. Потом Торби задремал, чувствуя сквозь сон запах дыма. Баслим что-то жег на кухне, но у юноши не было сил встать и посмотреть, в чем дело, а наутро старика не оказалось дома. Это не удивило Торби: последнее время Баслим вел себя очень странно. Проглотив завтрак, юноша взял котомку и отправился, как обычно, на площадь Свободы.

После полудня в порту сел транспортный корабль, который не значился в расписании. Торби принялся обычным порядком наводить справки и узнал, что это вольный торговец под названием «Сизу», приписанный к порту новая Финляндия, что на планете Шива-3. Его командир, капитан Краузо, был одним из тех пяти человек, которым Торби надлежало передать устное сообщение отчима. Торби не на шутку разволновался. Он решил тут же сообщить Баслиму о звездолете и его капитане. Вольные торговцы прилетают и улетают когда им вздумается, и стоянка в порту иногда длится не больше двух-трех часов.