Вокруг света 1989-03, страница 47
VIII В холле первого этажа корпуса травматологии, куда вызвали Грииовского по внутреннему телефону, было сумрачно и холодно. На улице шел снег. — Алексей Аполлинарьевич? — от стены отделился невысокий плотно сбитый человек и направился к Гринов-скому, тяжело опиравшемуся на палку.— А я вас сразу узнал. Моя фамилия — Синюкаев.— Человек говорил, почти не разжимая губ.— Волею судеб я оказался на столь памятном теперь для вас повороте шоссе как раз в тот момент, когда... когда вы были так неосторожны. — Дальше, дальше! — Дальше? Когда я понял, что в моей помощи не нуждаются (водитель положил вас на заднее сиденье), то пошел к автобусной остановке. И тут наткнулся на сумку. Вашу сумку... У Гриновского перехватило дыхание. — Да не волнуйтесь вы так, Алексей Аполлинарьевич,— проговорил Синюкаев.— Сумка ваша в порядке. Все на месте: документы, вещи, ключи... — Где она? — сорвался на крик Гриновский. — Вас ведь выписывают на будущей неделе? Вот я вам и позвоню домой. Чтобы, значит, встретиться... Но только чтоб все было по-честному! Понимаете? Гриновскому удалось наконец поймать взгляд Синюка-ева. Ему показалось, что это был взгляд человека который всегда добивается своего. ...Когда в тот вечер на даче Гриновский, положив в сумку коробку с пенальчиками, собирался уходить, сторож сначала не хотел его отпускать, а потом попросил взять с собой. «Будь прокляты все деньги,— твердил он.— Здоровье и покой дороже!» Гриновский, как мог, успокоил его, пообещав вернуться на дачу чуть ли не первой же утренней электричкой. Он быстро шел в темноте, прислушиваясь к собственным шагам. Так он чувствовал себя увереннее: что ни говори, а вокруг этой дачи в самом деле происходит что-то неладное. Уже подходя к шоссе, где можно было успеть к последнему рейсовому автобусу, Гриновский вдруг услышал чьи-то шаги за своей спиной. Ему показалось, что кто-то преследует его. И он... побежал. Тот, сзади, тоже прибавил ходу. И когда лунный свет все же пробился сквозь плотную пелену облаков, Гриновский решил посмотреть, кто Рисунки В. ШВАРЦА же за ним гонится. Присмотревшись, Гриновский с ужасом понял, что тот как две капли воды походил... на самого Гриновского. Но вот глаза! Они были огромны, безжизненны и красны, как схваченная морозцем рябина. И эти глаза невидяще уставились на Гриновского. Тот оцепенел и беспомощно замер, не в силах отвести взгляда от пугающих красных зрачков. Незнакомец качнулся и слегка шевельнул рукой. Гриновский опомнился. Отчаянно взвизгнув, ничего уже не видя вокруг, он кинулся прочь и через минуту, задыхаясь, вылетел на шоссе. И тут страшный удар бросил его на асфальт. Все оставшиеся до выписки дни Алексей Аполлинарьевич не находил себе места. Он был близок к тому, чтобы позвонить в милицию и сообщить о Синюкаеве, потом хотелось обратиться к Витюше, своему единственному другу. Но что-то останавливало его. Через неделю за ним в больницу заехал Витюша и в машине сообщил нечто несуразное: — Петров за это дело посадил своего аспиранта, а я — своего. Ребята они толковые: вот и выдвинули идею, что это программа ввода-вывода данных. Идея не бог весть какая, но мы все же пытаемся кое-чем ее подкрепить. Отлаживаем программу-переводчик, возимся с кодировкой твоих «табличек». И получили ЧП. Когда вчера работали, программа-переводчик аварийно завершилась, да так, что сложилось впечатление — шурует какая-то закодированная программа и забирает при этом девяносто восемь процентов процессорного ресурса... Одним словом — ничего не понятно! Гриновский пожал плечами. Витюша посмотрел на него в зеркало заднего обзора: — Вот-вот! Ты плечами пожимаешь, а нам-то каково! Только они вошли в квартиру, как раздался телефонный звонок. — Это я, Синюкаев,— услышал Гриновский знакомый голос.— С выздоровлением, значит, вас... — Ты, часом, не подвинулся рассудком, дружок? — спросил Витюша, когда через полчаса они остановили машину в условленном месте.— Или у тебя смещение фаз? С чего ты, дурень, будешь отдавать? А потом — что мне сказать жене по поводу «мебельных» денег? — Потом. Все потом... Вот он, вот он идет,— Гриновский открыл дверцу машины и сделал несколько шагов навстречу Синюкаеву, который вынырнул из-за табачного киоска. — Проверьте, все ли на месте. Ведь все должно быть по-честному, не так ли? — произнес Синюкаев, протягивая Гриновскому сумку. Тут что-то заставило Гриновского оторвать взгляд от сумки. Как из-под земли появилась еще одна фигура. В ней не было ничего особенного — одна из тысяч и тысяч! — но вот лицо. Лицо! Подбородок« часть носа мужчины закрывал широкий мохеровый шарфг4 глаза скрывались под непроницаемыми черными очками. Словно раздвигая серый декабрьский вечер, он медленно приближался к Гриновскому, и что-то неясно знакомое почудилось ему в этом человеке... — А-а-а! Так ты с ними заодно! — Алексей Аполлинарьевич одной рукой потянулся к сумке, а второй занес палку над головой Синюкаева. Продолжение следует Общая редакция и подготовка текста Дмитрия СТАХОВА. В написании глав участвовали: V — А. Викторов (Москва), VI — В. Мартов (Набережные Челны), VII — Д. Трофимов (Ленинград), VIII — С. Лавкович (Витебск). Использованы также материалы, присланные читателями Р. Азбукиным (Ростов-на-Дону), О. Голотвиной (Москва), В. Галущенко (Котельниково), А. Трощенко (Воронеж), К. Фирсовым (Москва), Л. Цыплаковым (г. Харцызск, Донецкая обл.). |
