Вокруг света 1989-12, страница 33

намерении остаться сторонним научным наблюдателем не осталось и следа.

«А ну прочь отсюда!» — заорала я и спустилась с дерева на помощь бедняжке. Я передала ее Джону, и он забрался с ней еще выше на дерево. Эффи и Так вернулись к дереву и угрожающе уставились на нас, словно намекая, что вот-вот залезут и отберут Бон-Анэ.

Затем, к полному нашему изумлению, малышка снова высвободилась из рук Джона и вернулась к Так и Эффи. На этот раз я не пыталась остановить ее. Видно, Бон-Анэ твердо решила стать вольной гориллой. Все началось сначала: Так и Эффи возобновили истязания, а Бон-Анэ снова принялась орать. Мне было мучительно видеть жестокость самок и невыносимо слышать крики малышки. Шум заставил Бетховена примчаться к дереву с угрожающим рыком, Эффи и Так пустились наутек. Доверчивая Бон-Анэ направилась прямо к старому самцу, который с интересом обнюхал ее, но не раскрыл объятий. В это время снова полил дождь, и Бетховен повернулся спиной к малышке, стараясь укрыться от дождя в зарослях. Насквозь промокшая и дрожащая от холода маленькая Бон-Анэ прижалась к его массивной серебристой спине.

Когда дождь приутих, остальные члены группы опять стали подходить к маленькой незнакомке и обнюхивать ее. Присутствие детенышей, видимо, приободрило Бон-Анэ. Она забралась в самую середину, присела и стала невозмутимо есть. Мы почти

потеряли ее из вида, когда гориллы окружили ее, стали важно похаживать вокруг и бить себя в грудь, как бы пытаясь вызвать у нее ответную реакцию. Вдруг среди животных появился Икар со сжатыми губами и разогнал малышню угрожающим жестом. Он направился прямо к Бон-Анэ и потащил ее за руку через заросли. Эффи и Так мгновенно оказались рядом, и все вместе стали издеваться над малышкой, сбивая ее с ног каждый раз, когда она пыталась встать. Крик малышки заставил Бетховена и остальных горилл кинуться к Икару, который тут же скрылся.

Моя благодарность Бетховену за его вмешательство скоро улетучилась. Не прошло и минуты, как старый вожак ушел вниз и стал кормиться сам по себе. Конечно же, возраст не позволял ему гоняться за Икаром. С уходом Бетховена Икар вернулся и вместе с Так снова принялся терзать Бон-Анэ. Нам с Джоном показалось, что они хотели как можно дольше растянуть мучения малышки ради собственного удовольствия. Наконец, Бон-Анэ бросила слабые попытки сопротивляться. Она легла на землю, перестала двигаться и издавать какие-либо звуки. Она признала полное поражение. Икар в последний раз схватил ее, потащил вниз и бросил на землю, завершив свое выступление короткой пробежкой и еще одной серией ударов в грудь.

Каким-то чудом Бон-Анэ удалось доползти до нашего дерева, но ей не хватало сил вскарабкаться на него.

Пораженная небывалой жестокостью горилл, я не сразу спустилась ей на помощь. Тем не менее мне удалось взять ее на руки и передать Джону до того, как Икар и Так вернулись к дереву и стали угрожающе смотреть на нас. Джон спрятал Бон-Анэ под куртку. Оставалось надеяться, что малышка звуками не выдаст своего присутствия. У меня не было никаких сомнений, что, услышь Икар ее голос, он залез бы на дерево и силой отнял ее у нас.

Целый час Икар и Так дежурили у дерева, издавая лающие или хрюкающие звуки при малейшем нашем движении. Шерсть на макушке самца стояла дыбом, и от него исходил резкий запах. Обе гориллы неоднократно позевывали, обнажая при этом все зубы и быстро раскачивая головами из стороны в сторону. У меня создалось впечатление, что они хотели напасть на нас, но не решались забраться на дерево, где сидело два человека. Я не припомню, чтобы когда-либо еще чувствовала себя столь беспомощной.

Вернувшись в лагерь, мы насухо вытерли Бон-Анэ и поместили ее обратно в клетку для сна, а рядом поставили коробку с фруктами. Раны ее оказались легкими, и она была рада снова попасть в привычную среду.

Через двадцать дней Бон-Анэ пришла в себя, и ее благополучно внедрили в группу четыре. Мы считаем, что только отсутствие в ней прочных родственных связей позволило малышке прижиться. Не прошло й часа, как Бон-Анэ встретилась с приемной семьей, а уже резвилась с Титом. Ему тогда было пять с половиной лет. Бон-Анэ наконец стала вольной гориллой.

Целый год Бон-Анэ жила в группе четыре, и ее защищали и ласкали все взрослые гориллы. К сожалению, жизнь среди людей в тепле, пусть и непродолжительная, ослабила защитные силы организма. Во время длительного периода ливней с градом малышка подхватила пневмонию, и спасти ее не удалось.

После смерти Бон-Анэ я часто спрашивала себя, стоило ли ее вообще выпускать на волю, и мой ответ на этот вопрос всегда был утвердительным. Можно было бы возразить, что на воле осталось всего лишь около двухсот сорока горных горилл — не лучше ли было отправить ее в зоопарк, где пленницу хорошо содержали, да и люди увидели бы это редкое животное. Но в зоопарках мира нет ни одной горной гориллы, выжившей в неволе, поэтому, если бы даже Бон-Анэ свыклась с такой жизнью, у нее не было ни малейшей возможности продолжить род. На воле такой шанс у нее был. Кроме того, Бон-Анэ умерла свободной.

Перевели с английского А. ГРИГОРЬЕВ и В. ВОПЯН

31